Не прослеживая всех звеньев общей историко-культурной эволюции, укажем лишь на двух мастеров, искусство которых как бы предваряло художественно-эстетическую проблематику нашего двадцатого века. Речь идет о В. Серове и М. Врубеле.

Оба были наследниками передвижников, оба выступали решительными реформаторами сложившихся традиций, оба создали произведения, в которых взаимоотношения автора и героя приобретали драматический и по-своему программный характер. Для обоих одним из важнейших моментов самоопределения были эмоциональные и смысловые колористические возможности живописи. Нам стоит присмотреться к их наследию, так как оно помогает вычленить две кардинальные линии дальнейших поисков и открытий в сфере взаимозависимости автора - героя.

Охватывая единым взглядом искусство Серова в интересующем нас ракурсе, нетрудно заметить, что и в ранних композициях, портретах, пейзажах, и в поздних произведениях художника лирическая интонация была и оставалась определяющей. Образ фильмы новинки рождался в скрещении и единстве двух начал: волевого преобразующего авторского замысла и непосредственного переживания реальной жизни во всей ее неприкосновенной естественности.

Присущее художнику персональное восприятие, передаваясь зрителю, служит нам ориентиром, руководит нами, когда мы любуемся Девочкой с персиками. Незримый спутник, автор помогает понять и с неожиданной полнотой увидеть не только Верочку Мамонтову, но и весь окружающий ее поэтический, просветленный, полудетский полуотроческий мир. Созданный художником образ необычайно убедителен: глядя на портрет, нельзя не поверить, что именно такой и была дочь Саввы Мамонтова.

Авторское сочувствие, которого художник нисколько не скрывает, материализуется в живописной ткани полотна: им пронизаны льющийся в комнату золотыми потоками свет, утонченное богатство цветовых нюансов, как бы озаренных пламенной вспышкой - красным цветком, воткнутым в черный бант на розовой блузке девочки-подростка. Творческая воля художника способствует нашему узнаванию, не пытаясь подменить или заслонить реальность поэтическим произволом, авторской интерпретацией модели. Напротив, участие создателя портрета в организации художественного целого воспринимается как сочувственное внимание, помогающее зрителю проникнуть в сокровенную глубину природы, за внешними ее проявлениями увидеть внутреннее существо.