Светлый гармонический талант - это дар благой и редкий. Искусство, им рожденное, одновременно и обращено к миру, и принадлежит личности своего создателя.

Между я живописца и другим - героем возникают связи, не доступные художественным натурам волевого, драматического склада.

Уже в ранний период творчества Кузнецова (1907-1910) определились главные черты его дарования - прежде всего его колоризм. Поразительная проникновенность цветового видения

соединялась с особого рода постоянством в выборе, варьировании и многократном повторе однажды пленившего воображение образа. Эти возвраты к раз увиденному, прочувствованному и полюбившемуся герою напоминают музыкальные разработки мелодических тем. В живописи, естественно сочетающей движение и остановку (статику), возникает возможность объединить художественный расчет и интуицию, редкостное свойство импровизационности.

Отец художника прочил ему будущность музыканта. Сын избрал другую стезю, однако музыка всегда оставалась родственной Павлу Кузнецову стихией. О музыкальности его композиций, о чувстве ритма, о мастерстве контрапункта и абсолютном слухе к цветовым тональностям в той или иной связи говорят все исследователи его наследия и в этом  еще одна особенность творчества мастера.

Фантазер и мечтатель, искатель запредельных тайн и поэт неизреченного, Кузнецов был по своей природе реалистом. Он хотел прикоснуться к истокам, к подлинности жизни, видеть и осязать окружающий мир. Поездки по стране, объявления республики Башкортостан которые он постоянно совершал, обогащали его поэтическими впечатлениями, и неясные грезы обретали реальность: так являлись на его холстах серьезные, мудрые и строгие лица простых людей (Киргизская семья, 1909-1912), нераздельных с размеренным ритмом их ежедневного существования (Стрижка овец, 1912).