Поверив непорочной деве, молитву тихо ей шепчу. Я в самолете в теплом чреве по небу синему лечу. Я что-то значу, что-то стою, меня небесная волна уже считает неземною, и ею я вознесена, сама себе кажусь особой, хоть облака рукою гладь, и ощущаю той, подобной, какою Бог сумел создать.
Опять говорю щербатой луне:
«Сон потерпел бедствие».
А она мне отвечает:
Зажги светильник нежности.
Он будет стеречь дать бесплатное объявление
живые виденья воспоминаний.
Щебетнула заря,
распустив розоватые крылья, с разных мест созывая
надежды в мой дом, заказав кипяток, кофе, сахар, улыбаясь тепло, дело зная.
Книжный шкаф магазинного стойкой, середины двадцатых годов создавал обстановку христианских наивных миров.
