Утомленные кони по кругу бежали,

По дороге погонщик кнутом их стегал.

Было жарко и больно, и ноги устали,

Жеребенок со взмыленной челкой упал.

Он лежал на дороге такой одинокий,

Занесен серой пылью, закрывши глаза.

Мать звала его ржаньем, где ты, синеокий?

А у сына из глаз в пыль скатилась слеза.

Здесь мчался дальше табун, пронеслась кобылица,

На прощанье она оглянулась, хрипя,

Вдруг на полном скаку вмиг сумевшая взвиться,

Повернулась, удар приняла на себя.

Материнская верность - загадка природы,

Где хранятся они, эти вечные коды?

Неизбывны, как солнце в лучистом сиянье.

 Можно ль их разгадать в серебристой луне,

Или в выси небесной, в звездном молчанье,

Или в ряби воды, или в быстрой волне?

 Что же ты натворил, беспощадный погонщик?

Я любила свой край, где зеленые рощи.

Рос бы рядом со мною, мужал жеребенок,

Это думала, ноздри раздув, кобылица,

Ты держись, не сдавайся, мой сын, мой ребенок...

Грудь болела ее и хотелось водицы.