Живая подвижность образного мира, созданного искусством С. Герасимова в начале тридцатых, и фольклорно-песенный мир П. Кончаловского двадцатых годов как бы служили зачином той народной, крестьянской темы, которая в годы войны прозвучала в полотнах А. Пластова.
Цельность художественного наследия этого мастера заключена не столько в манере, способах выражения мысли (хотя сами по себе они достаточно последовательны и постоянны)сколько в том типе мировосприятия, которое стало его творческой и человеческой позицией. Два мотива постоянно звучат в его искусстве, слитые столь нерасчленимо, что их нельзя оценить независимо друг от друга. Одним из них служит, по словам самого Пластова, любовь к прекрасному, что дает людям зрение, способность радоваться этому прекрасному и желание поделиться этим прекрасным, другим - поиски знаний всякого рода о жизни, о мире, в котором мы живем, тот непосредственный опыт, без которого невозможно ни должным образом узнать, сколько красоты в мире, ни поведать об этом тем, кто еще слеп на это и кому это дало бы радость и облегчило многое в жизни.
Интересное: Все мы любим провести вечер у камина. В тепле и уюте. Топки для каминов - это Ваш шанс сделать свой дом уголком спокойствия и отдыха вблизи камина, открытого огня с интересной книгой, или бокалом вина.
Живописная система Пластова основывалась на непосредственном жизненном опыте. Художник и на склоне лет оставался послушным учеником натуры. Действительность во всех ее проявлениях стояла для него выше собственно художественных возможностей мастерства. Творческое воспроизведение реальности было для него только повторением, сколком той красоты, тех гармоний, которые могли подарить драгоценный бархат и парча земли, пылающее звонким золотом небо, силуэты фиолетовых изб. В пределах этих четко осознанных представлений складывался творческий путь художника, его необычайно целостное переживание устойчивой полноты бытия. Он снова и снова обращался к натуре, чтобы еще раз советоваться с ней, беря спасительную правду ее подсказа, стремясь избежать химер ленивого на поиски ума, насилия над безоружным воображением.
