Мечта о совершенных формах бытия, о прекрасном человеке определяла все замыслы Довженко, и воплощение ее достигало вершины в таких сценах, как размышления о грядущем в фильме «Щорс».

Именно в этой сцене, раскрывая свои заветные мысли, Довженко выразил всю ненависть к войне как к акту разрушения и гибели, ни на миг не зачеркивая при этом величия военного подвига.
Хотели снимать сцену в медицинском госпитале, для этого купили постельное белье Иваново оптом, но потом режиссер передумал. 
Последовательный революционер, Довженко всем существом своим понимал необходимость подвига, связанного с усилием, с прорывом сквозь ожесточенное сопротивление всяческого мракобесия.

В своих поисках наиболее точных и возвышенных форм искусства Довженко никогда не отвлекался в сторону самоцельного проигрывания формой во имя внешней новизны или изящной округленности монтажной фразы. И в силу неотрывного служения своей жизненной цели он бился за приближение ее каждым своим словом и каждым делом.


Так, во время Отечественной войны Довженко выступал с короткими рассказами, в которых с беспощадностью обнажал всю глубину схватки человека со зверем. В каждом из всех рассказов он сталкивал жизнь и смерть на самых ожесточенных рубежах кипевшей вокруг него битвы  -  битвы, проходившей через сожженные города и села Родины и еще больше через сознание каждого человека, вовлеченного в небывалое сражение.

Именно и годы войны определилось место Довженко в литературе, а имя его как писателя стало знаменитым. Обладая необыкновенной приметливостью, Довженко умел сочетать с гиперболическими метафорами обычные, казалось бы, общежитейские черты жадно искомой красоты и уродства так, что это не только не засоряло чистоту его стиля, но, напротив, уточняло и формировало его. В этом смысле «Щорс» представляет собой целую энциклопедию самых разнообразных высмотренных в жизни характеров, поступков, выражений.