Славянские племена на описываемой территории

serGild

Дата: Вторник, 16.03.2010, 12:05 | Сообщение # 1

Ближник

Книжник

Группа: Советники

Сообщений: 4175

Награды: 0

Репутация: 4063

Статус: Оффлайн

Пражско-корчакская культура (склавины)
Славяне пражско-корчакской культуры составляли одну из крупных племенных группировок, которая историком VI в. Иорданом и византийскими авторами VI-VII вв. называлась sclaveni (склавены, где "к" безусловно вставное)
Областью формирования пражско-корчакской культуры была полоса от верхнего течения Одера до Верхнего Поднестровья включительно.
В V в. население рассматриваемой культуры не выходило за пределы этого ареала. Из этого ареала становления пражско-корчакской культуры ее носители начали широкое расселение в западном, восточном и южном направлениях. В правобережной части Среднего Поднепровья славяне этой культурной группы появились не ранее VI в. Основные, более мощные потоки славянского населения из области становления пражско-корчакской культуры начиная с рубежа V и VI столетий направились в Среднее Подунавье и далее на Эльбу, занимая оставляемые германцами земли. Мощные волны продвижения славян пражско-корчакской группы из Среднего Подунавья в северо-западном направлении вдоль Эльбы, по-видимому, были обусловлены тем, что путь на юг для славян в то время был закрыт. Укрепления византийской границы Юстинианом сдерживали миграцию славян в правобережные части Среднего Подунавья и Адриатику.
Какую-то часть рассматриваемой славянской группировки составляли дулебы.

Основными памятниками рассматриваемой культуры являются неукрепленные поселения - селища. Располагались они, как правило, по берегам больших и малых рек, при ручьях и иных водоемах, часто на склонах надпойменных террас. Изредка селища находились и на открытых местах плато. Поселения имели в основном небольшие размеры и состояли в среднем из 8-20 дворохозяйств.
Исследователями замечено, что в ряде регионов пражско-корчакского ареала селища располагались гнездообразно. Так, в Припятском Полесье зафиксированы "гнезда", состоящие из трех-четырех селений, отдаленных друг от друга на 300-500 м. Расстояния же между "гнездами" достигали 3-5 км.
Выделяется два типа планировки поселений. Наиболее распространенной, очевидно, была кучевая, бессистемная застройка. При этом нередко наблюдается размещение жилых строений нерегулярными группами. В промежутках между ними обнаруживаются хозяйственные ямные постройки, которыми, как полагают исследователи, пользовались коллективно большие патриархальные семьи. Ко второму типу принадлежат поселения, вытянутые вдоль берегов рек или иных водоемов. Они имели рядную застройку.
Среди памятников пражско-корчакской культуры известны единичные городища. Наиболее интересным является городище у с. Зимно на Волыни [17]. Оно устроено на мысу высокого берега р. Луг, правого притока Западного Буга. Городище занимает срединную часть мыса, ограниченную глубокими рвами. Его размеры 135 х 14 м.
Жилищами населения пражско-корчакской культуры были преимущественно полуземлянки, квадратные или под-квадратные в плане, размерами от 8 до 20 кв.м. Котлованы их опускались в грунт от 0,3 до 1 м и более. Наиболее распространенная глубина - 0,5-1 м.
Полы жилищ были земляными, иногда подмазанными глиной, или выстилались досками. В одной из стен построек делался вырез для входа, который закрывался деревянной дверью. Для спуска в жилища обычно устраивались деревянные лестницы. Зафиксированы также жилища с коридорообразными прирезками, в которых имелись вырезанные в грунте ступеньки для входа. Предполагается, что общая высота жилых построек достигала 2 м. Перекрытия их были двускатными, они имели деревянный каркас, покрытый досками или соломой.
Неотъемлемой частью всех жилых построек были печи или очаги. Конструкции их различны. В одних случаях это были печи-каменки, в других регионах печи строились из глины, а в западной части пражско-корчакского ареала доминировали очаги, сложенные из глины или небольших камней. Отопительные устройства находились, как правило, в одном из углов жилища, что составляет этнографическую особенность интерьера славянского дома.
Внутри жилищ вдоль стен устраивались прилавки, вырезанные в материке со следами облицовки деревом или устроенные целиком из дерева. Они служили лежанками и скамейками. Жилища-полуземлянки составляют характернейшую особенность пражско-корчакской культуры и отчетливо отделяют ее ареал от более северных группировок славян начала средневековья.
Ранними погребальными памятниками населения пражско-корчакской культуры являются грунтовые могильники. Обряд погребения - трупосожжение, совершавшееся на стороне. Остатки кремации, собранные с погребального костра, помещались в небольших (от 20 до 80 см в поперечнике) и неглубоких (от 20 до 50 см) ямках, нередко в урнах - глиняных горшках пражско-корчакского типа. Иногда они накрывались плитняковым камнем, опрокинутым вверх дном горшком или сковородкой. Вещей при захоронениях почти нет. Встречены лишь одиночные и порой невыразительные, нередко оплавленные предметы, среди которых есть стеклянные бусы, фрагменты костяных гребней, железные ножи, кресала, пряжки.

Уже в VI-VII вв. в среде славянского населения, представленного пражско-корчакскими древностями, получает распространение курганный обряд погребения. Эта особенность развития погребального ритуала выделяет рассматриваемую группировку среди остального раннесредневекового славянского мира.
Причины и условия зарождения курганной обрядности в среде славян пражско-корчакской группировки пока непонятны. Возможно, это было обусловлено какими-то изменениями в языческом мировоззрении.
На следующем этапе (вторая половина VII - VIII в.) курганный обряд получает более широкое распространение.
На третьем этапе (VIII-Х вв.) курганный обряд погребения широко распространяется по всему ареалу пражско-кор-чакской культуры [33], а грунтовые могильники постепенно прекращают функционирование. Курганы появляются также в тех землях, которые в это время были освоены славянами, вышедшими из рассматриваемой здесь племенной группировки. В этот период обряд кремации умерших постепенно сменялся трупоположениями.
Культовые памятники славян пражско-корчакской культуры практически нам неизвестны.
Среди изделий из железа пражско-корчакской культуры наиболее интересной категорией являются находки, характеризующие хозяйственную деятельность населения. К таковым принадлежат, прежде всего, орудия земледельческого труда - наральники, мотыжки, серпы, косы-горбуши. Наральники найдены на поселениях Городок, Бакота, Зимно, Хотомель, Рипнев, а также в составе клада железных вещей в Летех под Добржиховицами в Чехии.
Тягловой силой для работы такими орудиями у славян были лошадь и волы.
Ландшафтная приуроченность поселений пражско-корчакской культуры, многочисленность зерновых ям, исследованных раскопками, и вещевой инвентарь со всей определенностью свидетельствуют, что основой экономики населения рассматриваемого ареала было земледелие.
С переработкой зерновых культур связаны каменные жернова, повсеместно встречающиеся на поселениях. Для выпечки хлеба и лепешек широко применялись глиняные сковороды. Их же использовали для приготовления различных блюд из несозревших зерен ячменя и пшеницы, а также пищи из проса [39]. Хранилось зерно в специальных ямах колоколовидной или бочковидной формы, хорошо известных по раскопкам многих поселений.
Наряду с земледелием большое место в хозяйственной деятельности славян занимало животноводство… На первом месте по числу особей в большинстве случаев находится крупный рогатый скот, второе место отводится свинье, третье -овцам и козам и четвертое - лошади.
Предметы вооружения и конского снаряжения крайне немногочисленны. Это - наконечники копий, дротиков и стрел, удила и шпоры.

Красницкий Евгений. Форум. Новые сообщения.

serGild

Дата: Вторник, 16.03.2010, 12:06 | Сообщение # 2

Ближник

Книжник

Группа: Советники

Сообщений: 4175

Награды: 0

Репутация: 4063

Статус: Оффлайн

Пеньковская (антская) культура
Этноним рассматриваемой группы раннесредневекового славянства известен. Это были анты, упоминаемые историками VI-VII вв.
Формирование антов происходило еще в черняховской культуре в условиях славяно-иранского симбиоза. Не подлежит сомнению, что антский диалект должен выделяться среди прочих праславянских большим числом иранизмов. что изменение взрывного g, свойственного праславянскому языку, в задненебный фрикативный у(h) произошло в ряде славянских языков в условиях скифо-сарматского воздействия.
Среди языческих богов раннего средневековья намечается две группы. Одни из них, такие как Перун и Белее, были распространены во всем славянском мире. Эти теонимы имеют глубокое индоевропейское начало. Другую группу образуют божества, имеющие локальное значение, и оказывается, что имена тех из них, которые известны лишь в восточноевропейском регионе, являются иранизмами. В.И.Абаев довольно убедительно показал, что известные по русским летописям Хоре и Симаргл имеют скифо-сарматское начало и должны рассматриваться как заимствованные от иранского населения Северного Причерноморья. Тот же исследователь обратил внимание на то, что украинский Вий этимологически и семантически восходит к иранскому богу ветра, войны, мести и смерти.
Сам этноним анты имеет иранское начало и очевидно был унаследован от скифо-сарматского мира. К этнонимам иранского происхождения принадлежат также хорваты, сербы. Начало их восходит также к славяно-иранскому симбиозу Северного Причерноморья. Появление этих этнонимов в Подунавье и бассейне Эльбы было, как показано ниже, обусловлено расселением антских племен из причерноморских земель.
Трудно сказать, называли ли себя носители пеньковской культуры антами. Скорее всего, их именовали так соседние неславянские племена, а от них данный этноним восприняли и византийцы, подобно тому как германцы называли славян венедами. Вероятно, после VII в. в связи с широким славянским расселением население пеньковской культуры стало именоваться общим этнонимом славяне.

Территория распространения ранних пеньковских памятников ограничивалась бассейном нижнего Днестра на западе и достигала Северского Донца на востоке. На северо-западе она вплотную соприкасалась с пражско-корчакским ареалом, а в Днепровском левобережье, в бассейнах нижней Десны и Сейма - с областью расселения колочинских племен. Со временем наблюдаются некоторые изменения в облике пеньковской культуры. В жилищах-полуземлянках почти повсеместно очаги вытесняются печами-каменками.

Основным типом поселений пеньковской культуры являются открытые селища, занимавшие участки первых надпойменных террас в долинах небольших рек или ручьев.
Для поселений выбирались места, которые не требовали сооружения искусственных укреплений. Реки, леса и болота служили им естественной защитой. Рядом с поселениями обычно находятся легкие для пашенной обработки земли и пойменные луга для выпаса скота.
Площадь большинства пеньковских селищ не превышает 2-3 га, значительная же часть их занимала 0,5-1,5 га. На большинстве поселений одновременно существовало от 7 до 15 домохозяйств. Преобладала бессистемная застройка, постройки ставились на расстоянии 15- 40 м друг от друга. Основным типом жилища пеньковской культуры были подквадратные в плане полуземлянки площадью от 12 до 20 кв.м, по основным показателям идентичные пражско-корчакским постройкам. Глубина котлована жилищ - от 0,4 до 1 м. Предполагается, что наземная часть сруба имела высоту 1,5-2 м. . Крыши жилищ имели деревянные каркасы, которые покрывались соломой или камышом. На поселении Перебыковцы исследованы остатки двускатной крыши, которая была сооружена из жердей, перекрытых сверху слоем глины.
Отопительным устройством служили печи или очаги. По подсчетам О.М.Приходнюка, среди жилищ ранней фазы пеньковской культуры 21 постройка отапливалась очагами, а в девяти имелись печи-каменки. Печи ставились всегда в одном из углов полуземляночных жилищ, что, как уже отмечалось, весьма характерно для всего раннесредневекового славянского мира. На большинстве пеньковских жилищ печи строились из камня непосредственно на полу и лишь изредка их основания несколько опускались в грунт или поднимались выше пола. Печи сооружались из камней, но в редких случаях устраивались и глиняные печи.
Интерьер пеньковского жилища неприхотлив. В домах обычно устраивались лишь пристенные лавки. Пол в подавляющем большинстве построек был утрамбованным. Не исключено, что в некоторых жилищах он выстилался деревянными плахами.
Жилищам на пеньковских поселениях сопутствовали хозяйственные постройки. Иногда это были наземные срубные или столбовые строения, сходные с жилищами, но чаще - разнообразные ямы цилиндрической, колоколовидной или бочковидной формы. Размеры их различны - от 0,3 до 2 м в поперечнике и до 2 м глубиной. В этих ямах хранились зерно и иные продовольственные припасы. На поселении Семенки жилую полуземлянку 25 на расстоянии 0,5-2,5 м окружали семь хозяйственных ям.
В пеньковском ареале исследован Гайворонский железоделательный центр, расположенный на острове Южного Буга между селами Солгутов и Гайворон. Раскопочными изысканиями на площади 3000 кв.м вскрыто 25 производственных печей, из которых 4 были агломерационными (для обогащения железной руды), а в остальных горнах осуществлялась выплавка железа. Открыто здесь и несколько круглых ям, где хранились запасы руды.
Погребальными памятниками пеньковской культуры являются исключительно грунтовые могильники. Ни пеньковское население, ни его прямые потомки совсем не знали курганного обряда. Обряд кремации умерших на стороне с последующим помещением кальцинированных косточек в неглубоких преимущественно цилиндрических ямках диаметрами соседствовал с обрядом трупоположения.
. Раскопки памятников пеньковской культуры дали богатый материал для характеристики хозяйства и быта ее носителей. Обнаружено довольно много различных изделий из железа. Среди них имеются орудия сельскохозяйственного труда - наральники, мотыжки, серпы. Частыми находками на пеньковских поселениях являются железные ножи с прямой спинкой и плоскими черенками.
Сравнительно немногочисленны предметы вооружения и конского снаряжения.
Основой экономики пеньковского населения были земледелие и животноводство. Плодородные земли, занимаемые племенами пеньковской культуры, находки орудий земледельческого труда и обычные для поселений зерновые ямы свидетельствуют о том, что продукты земледелия были основным источником питания. Почти повсеместное использование ручных мельниц указывает на большое значение хлеба, Однако состав культивируемых растений не выяснен. Животноводство оставалось приселищным. Стада паслись преимущественно на пойменных лугах. Состав домашних животных традиционен для территории, занятой пеньковской культурой, крупный рогатый скот, свиньи, овцы, козы, лошади.

serGild

Дата: Понедельник, 25.10.2010, 04:15 | Сообщение # 4

Ближник

Книжник

Группа: Советники

Сообщений: 4175

Награды: 0

Репутация: 4063

Статус: Оффлайн

Седов. Славяне в раннем средневековье,
Славяне в Юго-Восточной Прибалтике
стр 169-181:
О расселении и проживании славян в западных районах Латвии и Литвы свидетельствуют и топонимические материалы. Уже К.Буга рассматривал гидроним Вента (в бассейне этой реки, как показано ниже, зафиксированы славяне-венды) как славянский по происхождению (произволен от лексемы "вяча-вящий", отсюда Вячеслав). Все попытки объяснить происхождение этого водного названия на балтском языковом материале оказались безуспешными. Недавно к выводу о славянском начале гидронима Вента независимо пришел немецкий лингвист В.П.Шмид [27]. Это заключение было поддержано О.Н.Трубачевым (28]. Этот гидроним не одинок в Юго-Восточной Прибалтике (Вента - мыс под Клайпедой, Вентас Рагас - в низовьях Немана, Вентос и Вентина - северо-западнее Клайпеды, Вентин - лес под Елгавой, Вентос Перкасса - в Шауляйской р-не, Вентис - в Мазурии). Интересно, что все эти географические названия сконцентрированы в том регионе, где, судя по археологическим данным, в VI-VII вв. и расселилось славянское население.
Письменные памятники начала II тысячелетия н.э. указывают на проживание в западных регионах Латвии какой-то небольшой этнической группы, кажется, не принадлежащей ни к прибалтийско-финской, ни к балтской общностям.
Анализ текста "Хроники Ливонии" Генриха Латвийского вполне определенно свидетельствует, что упоминаемые в ней венды были одним из этносов средневековой Прибалтики, подобно ливам, куршам, латгалам, эстам, литовцам, тевтонам и другим [32].
Вполне очевидно также, что этот исторический источник характеризует последние страницы истории вендов. В скором времени они, очевидно, растворились в латгальской среде, и уже не упоминаются в письменных документах развитого средневековья. Первоначально, как сообщает "Хроника Ливонии", венды жили в Куронии (Курляндии) в бассейне реки Венды (в средневековых памятниках письменности - Wenda, Winda, Venda, Vende; современная Вента), откуда были изгнаны куршами. Какое-то время (еще до основания Риги) венды проживали на Древней Горе (Mons Antiqus), но и оттуда были вытеснены теми же куршами. Многие из них при этом были убиты, остальные бежали к латгалам и расселились среди них.
М. В. Битовым в антропологическом строении современного населения западных районов Латвии, в том числе среди проживавшего в бассейне Венты в окрестностях Вентспилса, выявлен был комплекс признаков, указывающий на участие в генезисе этих жителей компонента со средиземноморской примесью. Сопоставление средиземноморских элементов, присутствующих в антропологическом строении населения Курземе, с такими же особенностями славянского населения X-XII вв. Мекленбурга и Польского Поморья выявляет их значительное сходство. Это стало существенным аргументом в пользу древнего проживания славян в бассейне Венты и славянской атрибуции исторических вендов
В это время и в низовьях Даугавы, и на Гауе венды уже не имели собственного ареала, они проживали разрозненно среди более многочисленного ливского и латгальского населения и не могли не подвергнуться серьезной аккультурации.
После изгнания из Курземе венды какое-то время, как прямо говорит "Хроника Ливонии", жили около Древней Горы. В конце XII - начале XIII в. Древняя Гора, судя по информации Хроники, уже не была заселена. Следовательно, венды жили на ней в более раннее время - в XI - начале XII в.
Древнюю Гору Ливонской Хроники, по всей вероятности, следует отождествлять с известным городищем Даугмале, расположенном менее чем в 20 км восточнее Риги, на левом берегу Даугавы. Оно устроено на мысу при впадении небольшой речки в Даугаву и с трех сторон ограничено долиной этой речки, а с четвертой был сооружен вал высотой до 7 м и длиной около 80 м, перед которым был вырыт ров. Площадь укрепленной части поселения составляла около 4000 кв.м. К городищу примыкала неукрепленная часть поселения площадью около 2 га.
Во второй половине XII в., как показывают материалы раскопок, Даугмале было разорено и жизнь на нем после этого не была восстановлена. Если отождествление его с Древней Горой Ливонской Хроники верно, то это событие нужно связывать с разгромом и изгнанием вендов из региона нижней Даугавы и переселением их на Гаую в окрестности Вендена и Турайды, где они проживали в первые десятилетия XIII в.

sova

Дата: Суббота, 12.03.2011, 15:56 | Сообщение # 5

Сотник

Группа: Ветераны

Сообщений: 1052

Награды: 0

Репутация: 2264

Статус: Оффлайн

«Копалась» под Столиным, что на Горыни, в деревне Теребличи, нашла их местечковые обычаи, может пригодится кому:
В древние времена бабу–повитуху в Теребличах к роженице на санях возили, даже летом. А как пуповину баба завяжет, варили кашу в горшке, горшок обязательно разбивали и кашей всех угощали...
Или перед сватовством ставил отец на пороге «боты», в один — сыпал песок, в другой — зерно и просил сына принести ему один сапог. Если приносил сын сапог с зерном, значит, пора свататься, если с песком — ждали еще год...

снисхождение, терпимость, лояльность

greiny

Дата: Среда, 14.01.2015, 21:38 | Сообщение # 6

Десятник

Группа: Огнищане

Сообщений: 105

Награды: 0

Репутация: 324

Статус: Оффлайн

Статья показалось интересной. Хоть опубликована она была весьма давно, но я увидел ее только сейчас . Надеюсь интересной она будет не только мне. Взято здесь: http://mygenome.su/news/310/

Ученые разрушили русофобский миф

Недавние совместные исследования российских, британских и эстонских ученых-генетиков поставили большой и жирный крест на обихожем русофобском мифе, десятки лет внедрявшемся в сознание людей — дескать, «поскреби русского и обязательно найдешь татарина».

Результаты масштабного эксперимента, опубликованные в последнем номере The American Journal of Human Genetics совершенно однозначно говорят — «несмотря на расхожие мнения о сильной татарской и монгольской примеси в крови русских, доставшейся их предкам еще во времена татаро-монгольского нашествия, гаплогруппы тюркских народов и других азиатских этносов практически не оставили следа на населении современного северо-западного, центрального и южного регионов».

Вот так. В этом многолетнем споре можно смело поставить точку и считать дальнейшие дискуссии по данному поводу просто неуместными.

Мы — не татары. Татары — не мы. Никакого влияния на русские гены т.н. «монголо-татарское иго» — не оказало. Никакой примеси «ордынской крови» у нас, русских не было и нет.

Более того, ученые — генетики, подытоживая свои исследования, заявляют о практически полной индентичности генотипов русских, украинцев и белорусов, доказав тем самым, что мы были и остаемся одним народом:

«...генетические вариации Y-хромосомы жителей центральных и южных районов Древней Руси оказались практически идентичны таковым у «братьев-славян» — украинцев и белорусов». Что мне, как внуку белорусского партизана — приятно вдвойне :)

Один из руководителей проекта, российский генетик Олег Балановский признал в интервью Газета.ру что русские являются практически монолитным народом с генетической точки зрения, разрушив еще один миф «все перемешались, русских уже нет». Как раз ровным счетом наоборот — русские были и русские есть. Единый народ, единая нация, монолитная национальность — с четко выраженным особенным генотипом.

Далее, исследуя материалы останков из древнейших захоронений, ученые установили, что «славянские племена освоили эти земли (Центральную и Южную Россию) задолго до массового переселения на них в VII–IX веках основной части древних русских». То есть земли Центральной и Южной России были заселены русскими (русичами) уже, как минимум — в первых веках нашей эры (по РХ). Даже еще раньше.

Что позволяет развенчать и еще один русофобский миф — о том, что Москва и окружающие ее области , якобы издревле были заселены угро-финнскими племенами и русские там — «пришельцы». Мы, как доказали генетики — не пришельцы, а совершенно автохтонные жители Центральной России, где русичи жили с незапамятных времен. «Несмотря на то, что заселены эти земли были ещё до последнего оледенения нашей планеты около 20 тысяч лет назад, свидетельств, прямо указывающих на наличие каких-либо «исконных» народностей, живших на этой территории, нет» — указывается в докладе. То есть, нет никаких свидетельств, что до нас на наших землях жили какие то другие племена, которых мы, якобы вытеснили или ассимилировали. Если так можно выразиться — мы тут живем от сотворения мира.

Определили ученые и дальние границы ареала обитания наших предков: «анализ костных останков указывает на то, что основная зона контактов европеоидов с людьми монголоидного типа находилась на территории Западной Сибири». А если учесть, что археологи, раскопавшие древнейшие захоронения 1 тысячелетия до нашей эры (до РХ) на территории Алтая, обнаружили там останки ярко выраженных европеоидов (не говоря уже о всемирно известном Аркаиме) — то вывод очевиден. Наши предки (древние русичи, протославяне) — исконно проживали на практически всей территории современной России, включая Сибирь, и Дальний Восток. Так что поход Ермака Тимофеевича сотоварищи за Урал, с этой точки зрения — был вполне законным возвращением ранее утраченных территорий.

Вот так, друзья. Современная наука разрушает русофобские стереотипы и мифы, выбивая почву из-под ног наших «друзей» — либералов. Дальнейшие их спекуляции на данные темы уже окончательно выносятся за рамки здравого смысла, представляя интерес исключительно для психиатров, исследующих механизмы навязчивого бреда...

Нам это уже не интересно. Истина установлена.

Мы — русские!

Andre

Дата: Среда, 29.07.2015, 06:09 | Сообщение # 8

Сотник

Редактор

Группа: Наместники

Сообщений: 2455

Награды: 3

Репутация: 2431

Статус: Оффлайн

БУСЫ У СЛАВЯНСКИХ ДЕВУШЕК.

Слово «бусы» в современном значении начало употребляться в русском языке с XVII века, до тех пор, по всей видимости, славяне называли эту разновидность украшения «ожерельем», то есть «тем, что носят вокруг горла». Археологи часто так и пишут в своих работах: «...найдено ожерелье из бус». В самом деле, нитка зачастую очень крупных (около 1,5 см в диаметре) бус, однотипных или разных, современному человеку напомнит скорее именно ожерелье, а не те бусы, что носят теперь. В древности бусы являлись любимым украшением женщин из северных славянских племён, у южных они были не так распространены. Были они, в основном, стеклянными и до IX—X веков, большей частью привозными, так как собственное стеклоделие у славян только налаживалось и не могло удовлетворить массовый спрос. В древнем торговом городе Ладоге в слое VIII века найдены кусочки шлака, что образуется при варке стекла, а также недоделанные, бракованные бусины. Это обнадёжило исследователей, они начали искать остатки мастерской местного стеклодела — «стеклу кузнеца». Вскоре им попались маленькие огнеупорные тигли, но... на проверку они оказались предназначены для литья бронзовых украшений. Позже, однако, в том же слое были обнаружены «залежи» кварцевого песка, причём в таком месте, куда этот песок мог быть перенесён только руками человека: спрашивается, зачем, если не для варки стекла?.. Учёные спорят: одни требуют неопровержимых доказательств, другие говорят, что все необходимые доказательства уже найдены. Время появления собственного стеклоделия в Ладоге, таким образом,предстоит уточнить. Но вот то, что именно через эти места везли из-за Балтийского моря в Северную Русь импортные стеклянные бусы и продавали,быть может, даже на вес, — это факт установленный. Известно также, что ещё в пору написания первых летописей в Ладоге делались «археологические находки»: река, подмывая берег, во множестве выносила на свет «стеклянные глазки» неведомого происхождения... Одни бусины попали на волховские берега из Средней Азии, другие с Северного Кавказа, третьи — из Сирии, четвёртые — вовсе с Африканского континента, из египетских мастерских. Самое интересное, что везли их сюда не восточным путём, через Русь, а, наоборот, по водным магистралям Западной Европы — через земли западных (Словакия, Моравия, Чехия) и балтийских славян, владевших выходами в море. Образцы таких бус найдены и в Скандинавских странах, в торговых центрах, известных в те времена по всему балтийскому «Средиземноморью»: в городах Хедебю и Бирке, на острове Готланд. Сюда везли бусы, продавали их друг другу и местному населению купцы — славянские, скандинавские и прочие. (Кстати, нельзя исключать, что бусы порой служили не только товаром, — но об этом чуть позже.) А начиная с IX века, в этих городах кроме привозных бус находят и явно сделанные на месте... Учёные делят древние бусы на такое количество видов, групп и подгрупп,что даже вкратце описать все их здесь невозможно. Приглядимся хотя бы к нескольким. Некоторые бусы мастера делали из отрезков стеклянных палочек, имевших несколько слоев — всего чаще жёлтый, белый, красный. «Стеклу кузнец»раскалял палочку до мягкого состояния, отделял щипцами кусочек и прокалывал его острой иглой по слоям или поперёк. В других случаях основу крупной бусины приготавливали из стекла всевозможных смешанных оттенков (иногда таким образом в дело шли переплавленные остатки бракованных бус). Затем, если требовалось, на основу «наматывали» тонкий слой стекла чистого, красивого цвета: жёлтого, синего, красного, зелёного, фиолетового, белого, какого угодно (освоив приготовление стекла, славяне очень скоро выучились окрашивать его, используя минералы, залежи которых находились на их территории). А дальше в бока пышущей жаром бусины вплавляли всё новые кусочки многослойных прутков, но на сей раз таких, у которых цветные слои чередовались концентрическими кругами, наподобие древесных колец. Получавшиеся узоры археологи называют «глазками»: действительно, к примеру, красное пятнышко, окружённое белым, зелёным и жёлтым ободками, напоминает глазок. Есть предположение, что «глазки» отвечали не только эстетическим целям. Некоторые исследователи полагают, что подобные бусины (а они довольно строго одинаковы по массе) могли служить разновесами: часть их проколота не до конца, у некоторых отверстия вообще залиты свинцом. Такие бусины были найдены, между прочим, среди наборов гирек, рядом со складными весами.Выдвинута даже гипотеза: а не являлось ли количество «глазков» обозначением достоинства бусины-гирьки? А может быть, до распространения монет местной чеканки, их иногда использовали как деньги?.. Другие бусы, о которых непременно хочется упомянуть, — это позолоченные и посеребрённые. Техника серебрения и золочения стеклянных изделий, в том числе бус, была освоена мастерами египетского города Александрии ещё до нашей эры. Спустя века ниточка традиции дотянулась и до Северной Европы Вот как работали тамошние «стеклу кузнецы»: специальными приёмами на стеклянную основу бусины наносились тончайшие лепестки серебряной или золотой фольги,а чтобы покрытие не стиралось, сверху его защищали новым слоем стекла.После VI века нашей эры, когда производство бус стало массовым и носить их начала вся Европа, ремесленники быстро выучились «халтурить»: экономя драгоценное золото, покрывали все подряд бусины более дешёвым серебром, а чтобы придать им вид «золотых» (и продать по соответствующей цене) —обливали сверху прозрачным светло-коричневым стеклом. До конца IX века среди ладожских находок встречаются настоящие позолоченные бусины, но очень скоро начинают в огромном количестве попадаться откровенные подделки: вместо фольги стали употреблять... стекло, окрашенное в «золотой» цвет солями серебра... А ещё славяне очень любили бисер. Изготавливали его самых разных цветов: жёлтый (ярко-жёлтый и лимонный), зелёный, бирюзовый, васильковый, серо-голубой, молочно-белый, розовый, красный. Арабские путешественники упоминают, что зелёные бусы (бисер) считались у славян весьма престижными и были признаком богатства. Попадается археологам и «позолоченный» бисер (в Рязанско-Окском районе с начала нашей эры и по VIII век он был вообще основным видом бус). Учёные пишут, что делали бисер из стеклянных трубочек диаметром 5—7 мм: сперва намечали бисерины щипцами, потом отделяли острым лезвием. Затем помещали в горшок, перемешивали с золой или мелким песком и вновь нагревали. У части бисерин (у трёх-четырёх на каждую сотню) при этом заплывали отверстия, предназначенные для нити, но зато остальные делались гладкими и блестящими: хочешь — пришивай, хочешь — нанизывай на крепкую нитку и носи на здоровье!