В связи с обновившейся информацией по армии Комнинов.
Источник - англовики, но взято из трудов Анголда, Хэлдона, Магдалино и Биркенмейера.

Византийская армия эпохи Комнинов

Византийская армия эпохи Комнинов была силой, созданной византийским императором Алексеем I Комнином вконце 11/начале 12 века и усовершенствованной его преемниками Иоанном II Комнином и Мануилом I Комнином в течении 12 века. По необходимости, после обширных территориальных потерь и почти катастрофического поражения норманнов Южной Италии при Диррахии в 1081 году Алексей построил новую армию с нуля. Эта новая армия существенно отличалась от прежних форм византийской армии, особенно в методах набора и содержания солдат. Армия характеризовалась повышенной опорой на военные возможности непосредственного императорского двора, родственников правящей династии и провинциальной Византийской аристократии. Еще одним отличительным элементом новой армии было расширение использования иностранных наемных войск и их организация в более постоянные подразделения. Однако ее преемственность в технике, организации подразделений, тактике и стратегии с более ранних времен очевидна.



В начале Комниновского периода в 1081 году Византийская империя была сокращена до наименьших территориальных размеров в своей истории. Окруженная врагами и финансово разоренная долгой гражданской войной, империя выглядела мрачно. Государство оставалось беззащитным перед внутренними и внешними угрозами, так как византийская армия превратилась в тень своего прежнего "я". В течение 11 века десятилетия мира и пренебрежения сократили старые фемные силы, а битва при Манцикерте в 1071 году, где была уничтожена профессиональная имперская тагмата, ядро византийской армии, подразделения, которые в течение многих веков вели свою родословную от Римской Империи, привела к военной и политической анархии. Последующая потеря Анатолии лишила империю ее главной базы вербовки. В то же время на Балканах Империя подвергалась вторжениям норманнского Королевства Сицилии, экспансионистской деятельности княжества Диоклея (Дукля) и печенежским набегам через Дунай.

Похоронный звон традиционной византийской армии прозвенел в битве при Диррахии в 1081 году, где Алексий I был разбит норманнами Южной Италии. Надир византийской армии как профессиональной боевой силы был достигнут в 1091 году, когда Алексию удалось выставить только 500 солдат из регулярной армии Империи.

Они составляли ядро армии, с добавлением вооруженных слуг родственников Алексия и дворян, зачисленных в армию, плюс существенная помощь большого войска союзных куманов, которые выиграли Левунионскую битву против печенегов. Тем не менее, благодаря комбинации улучшенных финансов, навыков, решимости и многолетней кампании, Алексею, Иоанну и Мануилу Комнинам удалось восстановить власть Византийской империи, в процессе построив новую армию. Однако эти события, по крайней мере на их ранних этапах, не следует рассматривать как запланированные усилия по военной перестройке. В частности, Алексий I часто был вынужден реагировать на события, а не контролировать их; изменения, которые он внес в византийскую армию, были в значительной степени вызваны непосредственной необходимостью и носили прагматический характер.

Новые силы имели профессиональное и дисциплинированное ядро. В него входили гвардейские части, такие как варяги, вестариоты, вардариоты, архонтопулы (последние были сформированы Алексием из сыновей погибших византийских офицеров), а также иностранные наемные полки и отряды профессиональных солдат, завербованных из провинций. Эти провинциальные войска включали кавалерию катафрактов из Македонии, Фессалии и Фракии и различные другие провинциальные силы. Наряду с войсками, собранными и оплаченными непосредственно государством, в состав Комниновской армии входили вооруженные свиты членов широкой императорской семьи, ее обширной родни и провинциальной аристократии (dynatoi). В этом можно видеть начало феодализации византийской армии.

Комниновский период, несмотря на почти постоянные войны, примечателен отсутствием военных трактатов, которые, по-видимому, иссякли в течение 11 века. Сведения о военном деле в Комниновскую эпоху должны быть почерпнуты из комментариев в современной исторической и биографической литературе, из судебных панегириков и из живописных свидетельств.




При императоре главнокомандующим армией был Мегас доместикос (Великий Доместик). Его заместителем был протостратор. Командующим Военно-морским флотом был Мегас Дукс (Великий герцог), который также был военным командующим на Крите, Эгейских островах и южных частях материковой Греции. Командир, которому доверяли самостоятельные полевые силы или одну из главных дивизий большой экспедиционной армии, назывался stratigos (генерал). Отдельные провинции и оборонительные силы, которые они содержали, управлялись дуксом (герцогом) или катепаном (хотя этот титул иногда присваивался старшему администратору ниже Дукса), который был военным офицером с гражданской властью; при дуксе укрепленным поселением или крепостью командовал офицер с титулом kastrophylax (хранитель замка). Меньшие командиры, за исключением некоторых архаических титулов, были известны по размеру подразделения, которым они командовали, например tagmatarchSs командовал tagma (полк). Командующий варягами имел уникальный титул-аколутос (послушник), что свидетельствовало о его личном присутствии при императоре.

В Комниновский период более ранние названия основных частей Византийской кавалерии, Бандой и Мойра, постепенно исчезают, заменяясь аллагионом численностью от 300 до 500 человек. Аллагион, которым командовал аллигатор, был, вероятно, разделен на подразделения по 100, 50 и 10 человек. Во время кампании аллагии могли быть сгруппированы вместе (обычно по трое) в более крупные тела , называемые taxeis, syntaxeis, locholil) или tagmata. Пехотным подразделением была таксиархия, тип подразделения, впервые зафиксированный при Никифоре II Фоке. Теоретически он состоял из 1000 человек, и командовал им таксиарх.

Гвардейские части и императорский двор
Многие из прежних гвардейских отрядов не пережили царствования Алексия I; схолы , бессмертные ( Атанаты) и экскубиты не упоминаются в царствованиях его ближайших преемников.
Гетерия (буквально "сподвижники"), которой командовал Мегас гетайреяр, все еще упоминается, хотя она всегда была скорее собранием отдельных подразделений под административным названием, чем одним полком.
В этот период Варяжская гвардия (варанга) состояла из англичан, русских и скандинавов, общей численностью 5000 человек.
Сразу после битвы при Диррахии Алексий I набрал 2000 человек для формирования тагмы архонтопулов.
Вардариоты, кавалерийское подразделение, первоначально набранное из христианизированных Мадьяр Вардарской долины, были поздним дополнением к гвардии и, вероятно, были подняты Иоанном II. Ими командовал офицер в звании primmikerios .
Все большее значение в течение ориентированного на семью Комнинского периода имели мужчины, известные как oikeioi ("домашние"); при мобилизации на войну oikeioi были бы эквивалентом домашних рыцарей западных о королей и служили бы катафрактами. Эти придворные войска включали в себя личную свиту императора, его — родственников и близких соратников с их ближайшей свитой, и молодых аристократов, придворных; кроме того, они, вероятно, также включали охранников вестариотов. Ойкеои должны были быть оснащены самым лучшим оружием и броней и установлены на самых качественных боевых конях. Хотя и не совсем формальный полк "домашние" (oikos) был бы грозной боевой силой, однако, он была доступна только тогда, когда император лично выходил на поле боя. Офицерам вестариотов был присвоен высокий придворный титул себаста, и двое из них, Андроник Лампард и Алексей Петралифа, были выдающимися полководцами. При Алексии I и, вероятно, впоследствии имперский ойкос также служил своего рода "штабным колледжем" для подготовки перспективных молодых офицеров. Алексей взял в свой дом 300 молодых офицеров, которых обучал лично. В походе против Боэмунда I Антиохийского в 1107-1108 годах лучшие из этих офицеров командовали силами блокады, удерживавшими норманнскую армию на албанском побережье. Победоносный исход этой кампании, вероятно, отчасти был результатом возросшей дисциплины, которую византийские войска проявили благодаря качествам своих командиров.

Местные полки
В течение XI века подразделения по совместительству солдат-земледельцев, принадлежащие к themata, были в значительной степени заменены более мелкими, штатными, провинциальными tagmata (полками). Политическая и военная анархия конца XI века означала, что выжила только провинциальная тагмата Южных Балкан. Эти полки, чьи солдаты могли быть охарактеризованы как "местные наемники", стали неотъемлемой частью центральной армии и многих полевых армий Комнинского периода, тагмата Македонии, Фракии и Фессалии является особенно заметным. Хотя эти кавалерийские полки были созданы в отдельных провинциях, они уже давно перестали играть какую-либо роль в местной обороне. По мере того как регионы были отвоеваны и взяты под больший контроль, были восстановлены силы провинций, хотя первоначально они часто служили только для обеспечения местных гарнизонов. В царствование Мануила I историк Никета Хониат упоминает о части полевой армии, состоящей из "Восточной и Западной тагматы". Эта формулировка подразумевает, что в Анатолии вновь создавались регулярные полки. Военные поселенцы, часто происходившие от поверженных врагов, также давали солдат; одна такая группа поселенцев, поверженных печенегов, поселилась в Могленском районе и предоставила часть армии; другая состояла из сербов, которые поселились вокруг Никомедии в Анатолии.
 
Большинство упоминаний об организации солдат в этот период относятся к кавалерии. Происхождение и организация местной пехоты византийской армии этого периода неясны. Известно, что существовал официальный реестр солдат, несущих службу в пехоте, но их географическое происхождение и названия подразделений не фиксируются. Пехота, хотя и редко упоминалась, была по крайней мере столь же многочисленна, как и кавалерия, и имела жизненно важное значение для гарнизонов и осад.

Иностранные полки и союзные контингенты
Центральная армия (basilika allagia или taxeis), помимо гвардейских частей и местных полков, собранных из отдельных провинций, состояла из ряда тагм иностранных солдат. В их число входили латиникон, тяжелая кавалерия западноевропейских "рыцарей", и членов семей западного происхождения, которые в течение многих поколений служили в Византии. В начале этого периода, во время правления Алексия I, западники в центральной армии назывались ton Frangikon tagmaton, "франкский полк". Высказывалось предположение, что считать этих рыцарей наемниками ошибочно и что они были, по существу, регулярными солдатами, оплачиваемыми из государственной казны, но имеющими иностранное происхождение. Другое подразделение составляли туркопулы ("сыновья турок"), которое, как следует из названия, состояло из византийских турок и наемников, набранных из Сельджукского султаната . Третьим был скификон, набранный из тюркских печенегов, куманов и узов украинских степей.

Еще одной особенностью византийской армии того времени были иностранные наемники и солдаты, предоставленные императорскими вассалами (такими как сербы и антиохийцы), служившие под началом своих собственных лидеров. Эти войска обычно ставились под командование византийского полководца, объединялись с другими войсками, обладавшими аналогичной боеспособностью, или для создания полевых сил смешанного типа. Однако, если иностранный контингент был особенно велик, а его лидер-влиятельной и видной фигурой, то он мог оставаться отдельным; Болдуин АнтиохиЙский командовал крупной дивизией, состоящей из западных людей (антиохийцев, венгров и других "латинян"), византийской армии в битве при Мириокефалоне . Византийцы обычно заботились о том, чтобы смешивать этнические группы в составе полевых армий, чтобы свести к минимуму риск того, что все солдаты той или иной национальности во время боя сменят сторону или уйдут в тыл. В начале XII века сербы должны были послать 300 кавалеристов когда византийский император воевал в Анатолии. Это число было увеличено после того, как Мануил I победил сербское восстание в 1150 году до 2000 сербов для европейских кампаний и 500 сербов для анатолийских кампаний. К концу Комнинского периода аланская кавалерия стала важным элементом в византийских армиях. Примечательно, что между 1081 и 1185 годами не было ни одного крупного случая мятежа или предательства с участием иностранных войск.

Вооруженные дружины аристократии
Полуфеодальные силы, поднятые динатами или провинциальными магнатами, были полезным дополнением к византийской армии, и в средние годы правления Алексия I, вероятно, составляли большую часть многих полевых армий. Некоторые ведущие провинциальные семьи стали очень влиятельными; например, семья Гавра из Трапезунда не раз достигала фактической независимости от центральной власти временами в течение 12-го века. Богатые и влиятельные члены региональной аристократии могли собрать значительное количество войск из своих слуг, родственников и арендаторов (называемых ойкеои антропои - "домочадцы"). Однако их качество, как правило, уступает профессиональным войскам аллагии Василики. В Strategikon Kekaumenos с. 1078, есть упоминание о вооруженной свите магната, они описываются как "свободные люди, которые должны будут сесть на коней вместе с вами и идти в бой".
"Личная гвардия" аристократов, которые также были генералами в византийской армии, также заметна в этот период. Эти охранники напоминали уменьшенные версии имперского ойкоса. Себастократор Исаак, брат Иоанна, даже содержал свое собственное подразделение вестериотов. Гвардия мегаса доместикоса Иоанна Аксуха была достаточно велика, чтобы подавить восстание среди византийских войск и союзных венецианцев во время осады Корфу в 1149 году.

Государственный аппарат империи при Комнинах подвергся беспощадному военному реформированию, административное управление было сокращено и упрощено. Старая система центральных ведомств - "секретов", во главе которых раньше стояли логофеты или соответствовавшие им чиновники, теперь практически перестала существовать. Почти все секреты были объединены под началом одного логофета, которого называли логофетом секретов или великим логофетом. Помимо логофета секретов, важная роль принадлежала логофету дрома, по-прежнему ведавшему иностранными делами. Сложная система финансовых ведомств, исполнявших различные функции и контролировавших друг друга - секреты геникона, эйдикона, стратиотикона, сакеллария - была заменена единым министерством финансов во главе с "великим логариастом"; при этом личные императорские имущества по прежнему были отделены от государственных и управлялись ведомством вестиария. Провинциальное управление в условиях повсеместной угрозы, которую империя испытывала в правление Алексея I, было военизировано: если на протяжении большей части XI века военные управляли только пограничными "дукатами", во внутренних же фемах управление осуществлял гражданский чиновник ("претор"), то теперь во главе каждой фемы встал военный губернатор - "дука". Фемы делились на округа - "катепаниконы", во главе их в пограничных фемах стоял подчиненный дуке офицер ("катепан"), а во внутренних - гражданский чиновник ("кефалий"). Кефалий осуществлял административную и судебную власть. При дуке так же существовал суд, возглавляемый специальным чиновником; высшие апелляционные суды, возглавляемые квестором (для рядовых тяжб) и префектом ("эпархом") Константинополя (для более крупных дел), располагались в столице. Квестор Евстафий Ромей, в качестве апелляционного судьи "на Ипподроме" пересмотревший множество дел, оставил сборник прецедентов под названием "Пира", где демонстрирует весьма высокий уровень юриспруденции, в то же время постоянно жалуясь на низкую квалификацию и коррумпированность провинциальных судей; об отмене их приговоров в результате апелляции в источниках сообщается многократно.

Финансовое ведомство так же сохраняло свой чиновный аппарат в провинциях. Налоговая система Византии сохраняла "диоклетиановскую" модель, основанную на строгом учете отражаемой в переписях доходности объектов налогобложения. Качество земли определялось на основе данных о ее доходности: рекомендовалось суммировать доход с нее за три года и найти среднее арифметическое. Виноградники оценивались почти вдесятеро выше пахотной земли. Помимо качества земли, учитывалось и качество, или хозяйственный потенциал, каждого домохозяйства. Крестьяне делились прежде всего, в зависимости от обладания тягловым рабочим скотом (быками, буйволами, волами), на зевгаратов (обладателей упряжки из пары быков), воидатов (одноволовых), актимонов (не имеющих тяглового скота, но имеющих других животных) и апоров (неспособных трудовой деятельности). В налоговых описях эти определения прилагались к главе семьи, на имя которого была записана стась. Опись земель проводили специальные чиновники - эпопты, проходившие подготовку как землемеры. По ходатайству общины эпопты могли явится и до истечения периода, чтобы зафиксировать уменьшение налогооблагаемой базы (землю размыло оврагом, иссяк источник, произошло засоление земли, крестьянин бросил участок и пр.). Община несла коллективную ответственность по налогам. Сбор же налогов согласно составленным эпоптами описям осуществляли чиновники параллельного ведомства - практоры.

Гражданская бюрократия, в XI веке всесильная, теперь оказалась в загоне. В провинциях ее представители могли служить в судебном и налоговом ведомстве, но не могли достичь поста наместника фемы, зарезервированного за военными. В столице число доходных гражданских должностей резко снизилось благодаря проведенному Комнинами масштабному сокращению госаппарата. Но и на этих постах представителей старых чиновных родов иногда теснили выскочки, выслужившимся из рядовых налоговых чиновников (яркие примеры - Георгий Каматир при Иоанне II и Иоанн Путцийский при Мануиле). Синклит, состоявший из высших гражданских чиновников и ранее решавший важнейшие дела империи, потерял всякое значение - реальные функции императорского совета перешли к "ближайшим" василевса. Внешним выражением разрыва со старой государственной системой явилось вырождение той иерархии титулов, которая пронизывала в X в. весь государственный аппарат. К концу XI в. старые титулы, как анфипат, патрикий, протоспафарий, выходят из употребления; вводится новая система титулов, с тем, однако, отличием, что новые титулы (севастократор, протосеваст, севаст) присваивались лишь членам императорской фамилии, их родственникам и высшей знати "комниновского клана": Палеологам, Контостефанам, Вриенниям, Дукам. "Знать второго порядка" (в ряды которой теперь стали и потомственные семьи синклитиков) довольствовалась титулами новелиссимов, куропалатов и проэдров (в X в. они жаловались виднейшим сановникам), а рядовое чиновничество стояло вне новой табели о рангах.

Тем не менее семьи синклитиков удерживали определенные позиции в имперской элите - в основном благодаря получаемому из поколения в поколение превосходному юридическому и риторическому образованию, необходимому для эффективного оправления гражданско-административных и судебных должностей в быстро развивавшемся экономически византийском социуме. Кроме того эти семьи, потесненные в государственном аппарате, нашли для себя новое обширное карьерное поприще - Церковь. В Византии, в отличии от Запада, не существовало традиции, по которой младшие сыновья знатных фамилий поступали бы в клир и достигали высших церковных постов; но в XII поступление в клирики Святой Софии стало карьерным шансом для многих сыновей синклитиков. Священники и диаконы Святой Софии к тому времени были неким аналогом римских "кардиналов-пресвитеров" и "кардиналов-диаконов"; имея приличный доход и общественное положение, они могли занимать престижные "ведомственные" посты в "аппарате" патриарха, не принося монашеских обетов и оставаясь "белыми" клириками. Принятие же монашеского обета открывало путь к епископским и митрополичьим кафедрам. Приток этих кадров в клир приводил к "гуманизации" византийской Церкви: блестяще образованные и глубоко погруженные в античную культуру, занимающиеся литературными и философскими штудиями, некоторые церковные иерархи эпохи Комнинов напоминают позднеантичную эпоху.

Варяжская гвардия была элитой пехоты. На поле боя они действовали как тяжелая пехота, хорошо бронированная и защищенная длинными щитами, вооруженная копьями и отличительными датскими двуручными топорами. В отличие от других византийских тяжелых пехотинцев их боевое применение, по-видимому, носило в основном наступательный характер. В обоих сражениях, в которых они играют заметную роль, они используются для агрессивной атаки. При Диррахии они ротбили атаку норманнской кавалерии, но затем их контратака зашла слишком далеко и, оказавшись без поддержки, они были разбиты. В Берое варяги были более успешными, с Иоанном II, командовавшим ими лично, они напали на печенежский лагерь из повозок и прорезали себе путь в него, добившись полной победы. Вполне вероятно, учитывая их элитный статус и постоянное присутствие при императоре, что варяги были верхом на марше, хотя обычно они сражались пешком.
За время правления Алексия I в византийскую армию вступило в общей сложности около 4000-5000 варягов. Перед тем как в 1081 году идти к Диррахию, император оставил 300 варягов охранять Константинополь. После поражения Алексий оставил 500 варягов для гарнизона Кастории в безуспешной попытке остановить продвижение норманнов. В Диррахии было 1400 варягов, а в Берое около 500. Это говорит о том, что императоры обычно приводили в походы только около 500 варягов для личной защиты, если только им не требовалась особенно сильная пехота.

Ромейская тяжелая пехота
Тяжелая пехота почти невидима в современных источниках. В македонский период тяжелый пехотинец был описан как скутатос (щитоносец) или оплитос . Эти термины не упоминаются в источниках XII века; Хониат использовал термины контофор и лонцефор (копьеносец). Византийская тяжелая пехота была вооружена длинным копьем (Контос или контарион ), но возможно, что меньшинство могло быть вооружено менавлионом. Они несли большие щиты, и им давали столько брони, сколько было доступно. По крайней мере, в первом ряду можно было ожидать, что у них будут металлические доспехи, возможно, даже кливанион. Роль таких пехотинцев, выстроенных в сомкнутые ряды, была в основном оборонительной. Они представляли собой бастион, который мог противостоять атакам тяжелой кавалерии противника, и образовывали подвижную базу на поле боя, с которой кавалерия и другие более подвижные войска могли совершать атаки, и за которой они могли сплотиться.

Пелтасты
Тип пехотинца, называемый пелтастом (peltastes), гораздо чаще упоминается в современных источниках, чем "копьеносец". Византийские пелтасты иногда описывались как "штурмовые войска". Комниновские пелтасты, по-видимому, были относительно легко экипированными солдатами, способными к большой подвижности на поле боя, но которые были также способны к ближнему бою. Их вооружение, возможно, включало более короткую версию копья контариона, чем у тяжелой пехоты. Например, в Диррахии большой отряд пелтастов совершил подвиг, отбросив норманнскую кавалерию. Пельтасты иногда использовались во взаимной поддержке с тяжелой кавалерией.

Легкая пехота
Легкой частью пехоты византийской армии были псилы . Этот термин включал в себя пеших лучников, копьеносцев и пращников, хотя лучники иногда отличались от других в описаниях. Очевидно, что псилы были совершенно отделены от пелтастов. Такие войска обычно носили небольшой щит для защиты и имели вспомогательное оружие, меч или легкий топор, для использования в ближнем бою. Эти стрелковые войска могли быть развернуты в открытом бою за защитными рядами тяжелой пехоты или брошены вперед на перестрелку. Легкие войска были особенно эффективны в засаде, как в битве при Гиелионе и Леймохейре в 1177 году.

Латинская тяжелая кавалерия набиралась из воинов и рыцарей Италии, Франции, Нидерландов, Германии и крестоносных государств. Византийцы считали французов более грозными конными воинами, чем немцев. Некоторые латинские кавалеристы составляли часть регулярной армии Империи и поддерживались жалованьем из императорской казны или пронией, и были организованы в формальные полки (тагмы). Регулярная Латинская "рыцарская" тяжелая кавалерия входила в состав гвардии, отдельные латиняне или выходцы с Запада входили в состав императорского двора, другие группировались в формирование, позднее известное как латиникон. В качестве альтернативы, отряды наемных рыцарей часто нанимались на время конкретной кампании. Византийцы относились к нападению западного рыцаря с благоговением: Анна Комнин утверждала, что "конный Кельт непреодолим; он пробьет себе путь сквозь стены Вавилона".
Вооружение и тактика латинян были идентичны тактике и тактике их стран происхождения, хотя появление и оснащение таких войск, должно быть, становилось тем более византийским, чем дольше они находились на службе у императора. Некоторые латинские солдаты полностью интегрировались в Византийское общество. Потомки таких людей, включая генерала Алексия Петралифу и командующего флотом Константина Франгопула ("сына Франка"), часто оставались на военной службе. Сын нормандского рыцаря Рожера, сына Дагоберта, Иоанн Рогерий Далассин, женившийся на дочери Иоанна II, стал кесарем и даже сделал неудачную заявку на императорский трон.

Катафракты
Ромейские катафракты были в Имперском ойкосе, частях имперской гвардии и личных гвардиях генералов, но наибольшее их количество было в провинциальной тагмате. Уровень военной эффективности, качество брони и вооружения, отдельных катафрактов значительно различались, поэтому и Иоанн II, и Мануил I использовали формирования "отборных всадников", взятых из их родных подразделений и объединенных. Этот подход, видимо, был принят для того, чтобы воссоздать концентрированный кулак тяжелой кавалерии, представленный имперскими тагмами прежних времен. Богатый катафракт мог быть действительно очень хорошо бронирован. Алексиада рассказывает, что когда император Алексий был одновременно атакован с обоих флангов копьями 8 нормандских рыцарей, его доспехи были настолько хороши, что он не получил серьезных ранений.

В царствование Алексия I византийские катафракты оказались не в состоянии противостоять атаке нормандских рыцарей, и Алексий, в своих последующих кампаниях, был вынужден использовать хитрости, которые были направлены на то, чтобы избежать воздействия его тяжелой кавалерии на такую атаку. Современные византийские доспехи, вероятно, были более эффективны, чем доспехи Западной Европы, поэтому следует искать другие причины, помимо дефицита брони, для плохой работы Византийской кавалерии. Вероятно, Византийская тяжелая кавалерия традиционно совершала атаки с относительно медленной скоростью, и, конечно, глубокие клиньевые соединения, описанные во времена Никефора II Фоки, невозможно было бы развернуть быстрее чем рысью. В течение конца XI века норманны и другие западные народы развили дисциплинированную атаку с большой скоростью, которая дала большой импульс, и именно этим превзошли византийцев. Роль новой техники копья и связанное с этим развитие боевого седла с высоким кантом в этом процессе неясны, но, возможно, оказали значительное влияние.

Имеются данные об относительной нехватке качественных боевых коней в Византийской кавалерии того времени. Византийцы, возможно, испытывали значительные затруднения в доступе в Каппадоиню в Северную Сирию, традиционные источники качественной кавалерии, после захвата Анатолии турками. Однако к царствованию Мануила I византийский катафракт был равен своему западному собрату. Вероятно, что этот процесс был постепенным и начался в царствование Алексия. Восторженное отношение Мануила к западному рыцарскому времяпрепровождению, вероятно, благотворно сказалось на мастерстве его тяжелой кавалерии.

Курсоры (прокурсоры, хуссары)
Курсоры (koursores) упоминаются в Византийской военной литературе начиная с VI века. Термин представляет собой транслитерацию латинского курсора со значением 'рейдер' (от cursus: курс, линия продвижения, рейд, бег, скорость, рвение - в средневековой латыни термином для рейдера или разбойника был cursarius, который был источником "корсара"). Согласно одной из теорий, он лежит в качестве этимологического корня термина гусар.

Тип кавалерии, отличающийся как от конных лучников, так и от тех, у кого самая тяжелая броня, упоминается Киннамом в 1147 году как подраздел византийской армии; они описываются как "те, кто ехал на быстрых лошадях", указывая, что они были koursore, хотя сам термин не используется.

Курсоры были мобильной кавалерией ближнего боя, и их можно считать набранными из более легко оснащенных катафрактов. Курсоры в основном предназначались для борьбы с вражеской кавалерией и обычно располагались на флангах главной боевой линии. Те, кто находился на левом фланге, назывались defensores, были размещены для защиты этого фланга от вражеской кавалерии, в то время как кавалерия, расположенная на правом фланге, называлась prokoursatores, предназначались для атаки с фланга противника. Кавалерию, несущую службу отдельно, такую как разведка или прикрытие основной армии, также называли prokoursatores . Будучи относительно легко экипированными, они больше подходили для преследования бегущих врагов, чем тяжеловесные катафракты.

Легкая кавалерия
Легкая кавалерия Комниновской армии состояла из конных лучников. Конные лучники делились на две группы: легко снаряженный стрелок и более тяжелый, часто бронированный, вооруженный луком кавалерист, стрелявший из дисциплинированных рядов.

Коренной византийский конный лучник принадлежал к последнему типу. Они стреляли по команде из, часто неподвижных рядов и давали мобильную концентрацию стрелкового огня на поле боя. Ромейские конные лучники уменьшились в численности и значении к Комнинскому периоду, будучи в основном заменены иностранными солдатами. Однако, в 1191 году Исаак Комнин кипрский стрелял из лука с лошади в Ричарда I во время завоевания Кипра последним. Это говорит о том, что конная стрельба из лука продолжала быть практикуемым искусством в высших слоях Византийской аристократии.

Турки из земель Сельджуков и Данишмендов Центральной и Восточной Анатолии, а также те византийские турки и мадьяры, которые поселились в Империи, такие как вардариоты, поставляли основную часть тяжелых конных лучников Комнинской армии. К концу периода аланы также поставляли этот тип кавалерии.

Такие конные лучники отличались высокой дисциплиной. Византийские конные лучники в Созополе в 1120 году выполнили притворный маневр бегства, требующий высокой уверенности в себе и дисциплины, что привело к взятию города у турок. Учитывая, что они обычно были бронированными, даже если это была сравнительно легкая броня, этот тип конного лучника также имел возможность сражаться в ближнем бою.

Легкие конные лучники, обычно без доспехов, поставлялись печенегами, куманами и узами степей. Эти войска были идеальными разведчиками и хорошо знали тактику преследования. Обычно они нападали роем, и более хорошо оснащенному противнику было очень трудно вступить в ближний бой. Лучники легкой кавалерии также были эффективны в качестве прикрытия, не позволяя противнику обнаружить расположение других войск (например, в битве при Сирмии).

Вооружение и доспехи византийских войск в конце XI-XII вв., как правило, были более сложными и разнообразными, чем в современной Западной Европе. Византия была открыта для военного влияния со стороны мусульманского мира и евразийских степей, причем последние были особенно продуктивны в инновациях военной техники. Эффективность византийских доспехов не будет превзойдена в Западной Европе до XIV века

В ближнем бою пехота и кавалерия использовали копья различной длины, обычно называемые контарионами. Специализированная пехота под названием менавлаты использовала тяжелое оружие под названием менавлион, точная природа которого неизвестна. Мечи были двух типов: спатион, который был прямым и обоюдоострым и отличался только деталями рукояти от типичного "боевого меча", найденного в Западной Европе, и парамерион который, похоже, был формой односторонней, возможно, слегка изогнутой сабли. Тяжелая кавалерия описана (в более ранних работах) как имеющая двойное вооружение - и спатион, и парамерион.
Некоторые вооруженные луками пехотинцы использовали относительно легкий топор (цикорной) в качестве вспомогательного оружия, в то время как варяги были известны как "несущие топор стражи" из-за их использования двуручного датского топора. Rhomphaia, визуально отличительное острое оружие несли гвардейцы, приближенные к императору. Его несли на плече, но первичные источники противоречивы относительно того, был ли он односторонним или обоюдоострым.
Тяжелая кавалерия использовала булавы: мантзукион, апелатикион и сидерорабдион, что позволяет предположить, что само оружие имело различную конструкцию.

Метательное оружие включало копье, риптарион, используемый легкой пехотой, и мощные составные луки, используемые как пехотой, так и кавалерией. Более ранний византийский лук был гуннского происхождения, но к Комнинскому периоду луки турецкой формы были широко распространены.

Щиты

Щиты, skoutaria, обычно имели длинную форму "воздушного змея", хотя круглые щиты все еще показаны в изобразительных источниках. Независимо от их общей формы, все щиты были сильно выпуклыми. Возможно, также использовался большой пехотный щит, похожий на павезу.

Византийцы широко использовали "мягкие доспехи" из стеганой, мягкой текстильной конструкции, идентичной акетону, найденному позже на латинском Западе. Такая одежда, называемая кавадион, обычно достигающая чуть выше колен с локтями или рукавами в полный рост, часто была единственной защитой тела для более легких войск, как пехоты, так и кавалерии. В качестве альтернативы кавадион мог бы предоставить базовую одежду (например дублет), носимую под металлической броней более защищенными войсками. Другую форму мягкой брони, эпилорикион , можно было носить поверх металлической кирасы.

Металлическая броня могла быть кольчужной, чешуйчатой и пластинчатый (klivanion). И кольчуга, и чешуйчатые доспехи были похожи на аналогичные доспехи, найденные в Западной Европе,- "рубашка", доходящая до середины бедра или колена с рукавами длиной до локтя. Пластинчатый кливанион был совсем другой тип одежды. Византийский ламелляр, по живописным свидетельствам, обладал некоторыми уникальными особенностями. Он состоял из круглых металлических пластин, заклепанных, край к краю, к горизонтальным кожаным лентам; эти ленты затем были зашнурованы вместе, перекрывая вертикально, шнурками, проходящими через отверстия в пластинах. Современные реконструкции показали, что эта броня удивительно устойчива к колющему и режущему оружию. Из-за дороговизны его изготовления, в частности, пластинки, окружающие отверстия для рук и шеи, должны были иметь индивидуальную форму, эта форма брони, вероятно, в основном ограничивалась тяжелой.

Поскольку пластинчатая броня была изначально менее гибкой, чем другие типы защиты, кливанион был ограничен кирасой, покрывающей только туловище. Он не имел цельных рукавов и доходил только до бедер; он покрывал почти такую же площадь тела, как бронзовый "анатомический панцирь" древности. Кливанион обычно носили с другими элементами брони, которые расширяли область защищенного тела. Кливанион можно носить поверх кольчуги, как показано на некоторых современных иконах, изображающих военных святых. Чаще кливанион изображен с трубчатыми наплечниками шинированной конструкции, или с небольшими "копами" для защиты плеч. В иллюстрированных манускриптах, эти защиты показаны украшенными золотым листом в идентичной манере кливаниона, что указывает на то, что они также сделаны из металла.

Одежда, которую часто показывали вместе с кливанионом, была kremasmata . Это была юбка, возможно стеганая или из плиссированной ткани, обычно усиленная металлическими лубками, похожими на те, что встречаются в защитных рукавах. Эта одежда защищала бедра и владельца.

Защита предплечья упоминается в более ранних трактатах под названием manikellia, но не очень заметна в изобразительных представлениях Комниновского периода.
На большинстве изображений сапоги до колен (крепидес, гиподема) являются единственной формой защиты голени, хотя на некоторых изображениях святых военных изображены трубчатые поножи (без детализации, указывающей на композитную конструкцию). Они, по-видимому, называются podopsella или chalkotouba. Поножи шинной конструкции также встречаются, очень спорадически, в иллюстрированных рукописях и церковных росписях.

Шлемы

Так называемый "кавказский" тип шлема, используемый в Понтийской степи и славянских областях Восточной Европы, также известен и в Византии. Это был высокий, остроконечный шпангенхельм где сегменты составного шлема были приклепаны непосредственно друг к другу, а не к раме. На иллюстрациях также показаны конические шлемы и связанные с ними шлемы с прямым отклонением вершины (фригийский стиль шапки), состоящие из цельной конструкции, часто с добавленной надбровной повязкой. Шлемы с более округлой формой также иллюстрируются, будучи композитной конструкции и, возможно, выведены из более раннего "гребневого шлема", относящегося к поздним римским временам.

Высококачественный византийский шлем, украшенный позолоченной медной инкрустацией, был найден в Ватра Молдовитей в Румынии. Этот шлем, датируемый концом 12-го века, имеет коническую "грушевидную форму", имея некоторое сходство по очертаниям с более поздним bascinet Западной Европы. Шлем имеет декоративный шпиль и клепанную надбровную пластину (возможно, изначально базовая носовая пластина). Второй шлем, найденный на том же месте, очень похож на русский шлем, имеет цельный конический вид, рифленый по вертикали,    а   также   общую позолоту. Он был охарактеризован как русско-византийский шлем, что свидетельствует о тесной культурной связи между Киевской Русью и Византией.
Удивительно высокий византийский шлем элегантной Фригийской формы, датируемый концом 12 века, был найден в Пернике в Болгарии. Он имеет цельный верх с отдельными надбровной и носовой пластинами. В течение 12-го века шлем с полями "chapel de fer" начинает изображаться и, возможно, является византийским развитием.

Защита лица упоминается в литературе Комниновского периода, и, вероятно, указывает на закрывающую лицо кольчугу, оставляя видимыми только глаза. Однако на месте большого Константинопольского дворца были обнаружены остатки металлических антропоморфных козырьков "маска-лицо" времени Мануила I Комнина. Такие маски были найдены на шлемах, найденных в кипчакских захоронениях из Северо-Понтийской степи. Следовательно, возможно, что в византийской литературе говорится об этом типе твердого козырька.

Доспехи лошади

Нет византийских живописных источников, изображающих доспехи коня, датируемые Комниновским периодом.

Однако более ранние военные трактаты, такие как трактат Никефора Урана, упоминает, что используется конская броня, и позже, византийская книжная иллюстрация 14-го века, показывает конскую броню. Поэтому весьма вероятно, что конские доспехи продолжали использоваться византийцами в течение Комниновской эры, хотя их использование, вероятно, ограничивалось самыми богатыми из провинциальных катафрактоев, аристократы, служащие в армии, члены некоторых гвардейских подразделений и императорского двора.

Артиллерия

У Комниновской армии было грозное артиллерийское вооружение, которого особенно боялись ее восточные враги. Машины для стрельбы камнями и болтами использовались как для атаки вражеских крепостей и укрепленных городов, так и для защиты их византийских аналогов. В современных источниках наиболее заметными орудиями войны были камнеметательные требушеты, часто называемые гелеполами; византийцы знали и техногенные, и более мощные и точные противовесные требушеты. Некоторые западные авторы приписывают византийцам развитие требюше, крупнейшего из которых мог бы разрушить современные оборонительные стены. Кроме того, византийцы также использовали дальнобойные, противопехотные, стреляющие болтами машины, такие как "большой арбалет", который часто устанавливался на мобильном шасси, и "эспрингал", действовавший на принципе кручения и использовавший скрученные мотки шелка или сухожилия для натяжения двух луков. Артиллеристам византийской армии был присвоен высокий статус, их называли "выдающимися людьми". Император Иоанн II и стратиги Стефан и Андроник Контостефаны, оба ведущих командира в звании мегадука, упомянуты как лично использующие осадные машины.

Алексий I унаследовал армию, которая была кропотливо воссоздана административными усилиями способного евнуха Никифорицы. Эта армия, хотя и небольшая из-за потери территории и доходов, по своей природе была похожа на более ранние византийские армии времен Никифора Фоки и даже ранее. Действительно, некоторые воинские части могли проследить свою историю до позднеримских времен. Эта довольно традиционная византийская армия была уничтожена итало-норманнами при Диррахии в 1081 году.
После этой катастрофы Алексей заложил основы новой военной структуры. Он собирал войска исключительно специальными средствами: создавал полк архонтопулов из сыновей погибших солдат и даже включал в ряды армии еретиков павликиан из Филиппополя. Единственные анатолийские войска, которые упомянуты в составе армии Алексия, - это хоматинцы . Самое важное - это видное место в этой новой армии расширенной семьи Алексея и их многочисленных связей, каждый аристократ приводит на поле боя свою вооруженную свиту и слуг. Перед походом против печенегов в 1090 году он описан как призывающий "своих родичей по рождению или браку и всех, зачисленных в войско". По чистой необходимости армия, основанная на модели, выведенной в конечном счете из классической античности, была преобразована, как и империя в целом, в тип семейного бизнеса. В этот момент армию можно было охарактеризовать как феодальное войско с существенным наемническим элементом.

Позднее, когда империя восстановила свою территорию, а экономическое состояние империи улучшилось, увеличение денежных доходов позволило Алексею установить большую регулярность в армии, с более высокой долей войск, собранных непосредственно государством; однако расширенная императорская семья продолжала играть очень заметную роль. Алексей лично воспитал элитный корпус молодых командиров, лучшие из которых получили командование в армии (1106-7гг). Таким образом, Алексей улучшил как качество своих полевых офицеров, так и уровень их преданности ему. Это была армия, которую его преемники унаследовали и в дальнейшем модифицировали.

 

При Иоанне II македонская часть была сохранена, и новые местные византийские войска были набраны из провинций. По мере того как Византийская Анатолия начала процветать при Иоанне и Мануиле, из азиатских провинций Фракисион , Миласа и Меланудион , Пафлагония и даже Селевкия (на юго-востоке) набиралось все больше солдат. Кроме того, солдаты были набраны (иногда насильственно завербованы) из побежденных народов; примерами могут служить печенеги (конные лучники) и сербы, которые были переселены в качестве военных поселенцев в районы вокруг Моглены и Никомедии, соответственно. Местные войска были организованы в регулярные части и расквартированы как в азиатских, так и в европейских провинциях. Позднее Комниновские армии также часто пополнялись союзными контингентами из Антиохии, Сербии и Венгрии, но даже при этом они обычно состояли примерно из двух третей византийских войск и до одной трети иностранцев. Подразделения лучников, пехоты и кавалерии были сгруппированы таким образом, чтобы обеспечить общевойсковую поддержку друг другу. Полевые армии были разделены на авангард, главные силы и арьергард. Авангард и арьергард могли действовать независимо от основных сил, где должен был находиться император. Это говорит о том, что подчиненные командиры могли проявлять тактические инициативы, а офицерский класс был хорошо обучен и пользовался доверием императора. Иоанн сражался в меньшем количестве битв, чем его отец или сын. Его военная стратегия вращалась вокруг осад и взятия и удержания укрепленных поселений, чтобы построить защищенные границы. За время своего правления Иоанн лично провел около двадцати пяти осад.

Император Мануил I находился под сильным влиянием людей запада (обе его императрицы были из латинян). В начале своего правления он, как сообщают, переоснастил и переучил Византийскую тяжелую кавалерию на западный образец. Предполагается, что Мануил внедрил технику удара копьями, в боевом порядке на высокой скорости и увеличил использование более тяжелой брони. Мануил лично принимал участие в рыцарских турнирах на западный манер; его немалое мастерство впечатляло западных наблюдателей.
Мануил организовал свою армию в кампании Мириокефала (1176) в виде нескольких "дивизий", каждая из которых могла действовать как небольшая независимая армия. Утверждалось, что именно эта организация позволила большей части его армии пережить засаду, устроенную турками-сельджуками. Мануилу приписывают значительное расширение системы pronoia. В царствование Алексия I проноя гранты были ограничены членами императорской семьи и их близкими связями; Мануил расширил систему, включив в нее людей значительно более низкого социального происхождения и иностранцев.

Постоянные военные лагеря были созданы на Балканах и в Анатолии, они впервые упомянуты во время правления Алексия I (Кипселла и Лопадион), но поскольку Лопадион был укреплен в царствование Иоанна II, именно последний, по-видимому, полностью осознал преимущества этого типа постоянного лагеря. Основной анатолийский лагерь находился в Лопадионе , на реке Риндак, близ Мраморного моря , европейский аналог - в Кипселле во Фракии, другие - в Софии (Сердике) и Пелагонии, к западу от Фессалоник. Мануил I восстановил Дорилеон на Анатолийском плато, чтобы служить той же функции. Эти большие военные лагеря, по-видимому, были новшеством Комнинских императоров, возможно, как более высокоразвитая форма более ранней аплекты (военные пункты, установленные вдоль основных путей сообщения), и, возможно, сыграли важную роль в повышении эффективности византийских сил в тот период. Лагеря использовались для обучения войск и подготовки армий к суровым условиям кампании; они также выполняли функции складов снабжения, транзитных пунктов для передвижения войск и концентрационных пунктов для полевых армий.