«Я думала, что усталость — это такая форма взросления, — делится опытом маркетолог Маша. — После тридцати заметила, что каждый день как будто надеваю на голову мешок с цементом. Но поскольку все в жизни складывалось в общем-то хорошо, я решила, что просто пора юности прошла, и я становлюсь взрослой. Жаль, что приходится расставаться со своей уютной детской комнатой. Грустно, конечно, но куда деваться.
Так вот, ничего подобного! Стоило вырваться из душной рутины на воздух (я уехала в языковую школу на три месяца), как во мне проснулся целый детский сад и зрелость как рукой сняло». К слову, французский философ Андре Конт-Споивиль писал, что зрелость бывает только у других. А значит, ее не существует.
Ситуация, когда главным редактором федерального журнала становится 22-летний выпускник журфака, — нонсенс везде, кроме России. Во всем цивилизованном мире в руководителях ценится прежде всего опыт. У нас — амбициозность и обаяние. Офисы переполнены молодыми да ранними. Едва ли сейчас найдется студент, который не начал бы подрабатывать с первого курса.
Пока большинство европейцев н американцев после окончания колледжа тратят месяцы, а то и годы на путешествия, российские школьники начинают работать, нередко по еще не полученной специальности, и с 17 лет строят карьеру.
Неудивительно, что к 30 они чувствуют себя загнанными лошадьми, а к 40 переполняются желанием бросить все и начать жизнь с нуля. «В моем случае это обернулось семейным крахом, — рассказывает 37-летний Николай. — Я довел себя до такой степени усталости, что меня перестало радовать вообще что-либо. Даже семья и дети.
