А, al1618, ни чего не напишите?

Почитал я вас, господа, и загрустил

З.ы. прочитал тему - может перенести все эти обсуждения хотя бы в "религую в мире отрока"?

Ну, Аверинцев все-же перебор имхо. У нас же не Византия, нам бы по древнеславянскому менталитету.

Почитал я вас, господа, и загрустил - насколько же мало я знаю о том, про что взялся писать!

Можно найти себе "духовного отца" т.е. священника который смог бы помочь разобраться в отнюдь не простых вопросах (православие - никогда не отличалось готовыми ответами, т.к. считает самым важным именно духовное совершенствование), но это увы - это труд похлеще добычи радия

Да и список талмудов только отпугивает. Начать лучше с чего нибудь краткого, и прямо по теме.

Я сам когда поверил начал с Соловьева и Булгакова.

Но, христианство-- это адаптированная для иноверцев версия иудаизма,

1--литва, как мне кажется, в 12 веке говорила на куче своих диалектов суоми-тарабарского наречия.
Я помню, что государственным языком В К Л был русский, но это было прилично позднее(годов на150-200), и после включения в ВКЛ крупных русских территорий, с населением превосходящим жмудаков численно и культурно.
Похоже ,светят проблемки с интеграцией будующих новых территори.
Взимать дань можно и без знания языка ,реально использовать людские ресурсы(академия,армия общего образца, администрация) затруднительно.
Как это решать, ---головная боль автора.

ИМХО - вспомним Англию с французским языком норманов и подневольными саксами. Вполне возможен вариант, что возникнет вариант нового суржика

А вот при поставлении епископа возможны и элементы избрания.

да и как вы себе это представляете? тидти можно туда, где сравнительно свободно...

Я отталкиваюсь от цели - совершить такое переустройство Руси, что бы предотвратить татаро-монгольское иго

В этом плане военно-политическая интергация с Византией на правах старшего партнера (или еще как-то) позволяет, вероятно, поставленную задачу решить.

А надо ли? его предотвращать? без иго не будет Руси в том виде в котром она сейчас есть.

Это то же не решает проблем, класть русские жизни за Византию которая скоро падет под напором турок и крестоносцев, просто бессмысленно. Византия бог знает где , а реальные враги здесь под боком.
ЗАЧЕМ НАМ Византия,это мертвый лев, которому жить осталось всего ничего.

Это - мощный ресурс, много ресурсов. Если им с умом распорядиться, то с помощью этого рычага можно наворочать много чего, и не обязательно этот ресурс сдохнет.
По крайней мере, набравшись византийского опыта дипломатии, послов монгольских не замочат князья...

МОНГОЛЫ БЫЛИ первыми кто не стал убивать послов, во всей европе и в той же византии это считалось вполне заурядным делом- прислать обратно голову посла как отрицательный ответ.

Интеграция в состав Руси ослабевающей Византии могло бы быть очень интересным направлением развития сюжета.

военно-политическая интергация с Византией на правах старшего партнера

Пертурбации в византии в эти десятилетия были сильные, смена династии...официальный разрыв между двумя церквямя...

до орденов-крестоносцев на северо-западе может не дойти.

Ну тогда не надо альтернативных историй вообще.

набравшись византийского опыта дипломатии, послов монгольских не замочат князья...

Михаил имеет все возможности, подобрав угодных ему священников и пользуясь своими знаниями в теории управления, направить развитие православия на Руси в нужное ему русло (тем более, что сам он достаточно свободен от влияния религии).

А то был один усатый,

Еще и семинарию окончил. духовную.

Для этого достаточно вынести подходящую идею - религиозную ли, национальную ли, а лучше, конечно, сплав того и другого - в массы. Очень ограниченное число политиков и очень неограниченное количество фанатиков добьются успеха дешево и сердито (и история разнообразных усатых, а также Македонских,

Создаем миропорядок, или краткий взгляд на «мировую шахматную доску»
Перед тем, как начать описывать политологию мира фэнтези, есть смысл минимально ознакомить аудиторию с «классической моделью». Тем более что изучение структуры мира (автор предпочитает термин «миропорядок») немного напоминает действия автора книги или мастера ролевой игры, который пытается создать сеттинг. Элементами этого мира являются:
1. Основные «действующие лица» или, если угодно, игроки/фигуры на мировой шахматной доске . Этими игроками могут быть как государства, так и все виды негосударственных объединений, включая ТНК, церкви, наркокартели или гильдии магов, если речь зашла о фэнтези.
2. Структура мира или, точнее, его упорядоченность с точки зрения соотношения анархии, под которой мы в данном контексте будем понимать отсутствие единой регулирующей силы, и иерархии, при которой каждый игрок занимает в рамках структуры относительно определенное место. С точки зрения миропорядка как игры в шахматы это правила расстановки игроков на доске и вопрос о допустимости той или иной фигуры изменять свою ценность в ходе игры .
3. Структура взаимоотношений между носителями власти: каково соотношение между стремлением к войне и стремлением к миру, стремлением идти на конфликт и желанием сотрудничать, каков баланс между обеспечением безопасности государства «наступательными и оборонительными» методами, каков уровень взаимозависимости между носителями власти.
4. Полярность мира с точки зрения наличия в нем ярко выраженных центров концентрации власти или ее распределения между заинтересованными сторонами. С точки зрения «шахмат», полярность окончательно определяет количество власти у того или иного конкретного игрока.

Понятно, что данное описание международной системы отчасти отражает точку зрения американской академической политологии, но, тем не менее, создает в сознании человека хорошую когнитивную карту, благодаря которой основные элементы системы международных отношений грамотны запечатлеваются в сознании.

Power up, или «в чем сила, брат»?

Власть/мощь является основной характеристикой силы того или иного игрока и его способности к большой политической игре. Определений этого понятия достаточно много, но лично я отдаю предпочтение английскому политологу Далю (Dahl): «Власть есть способность А воздействовать на Б с тем, чтобы Б сделал нечто, что он бы не сделал в другой ситуации».
Таким образом, главным компонентом власти является способность влиять, причем методы влияния/принуждения могут быть различными – от скрытого манипулирования до использования авторитета лидера или прямого применения силы. Тем не менее, использование власти для контроля можно разделить на три группы.
• «Контроль силой», куда относятся открытые проявления власти, в том числе демонстрация или применение силы.
• «Контроль правил», при котором обладающий властью просто устанавливает наиболее выгодные для себя правила игры (это распространяется и на процесс принятия решений).
• «Контроль сознания» методами «культурного империализма», когда подчиняющиеся нередко просто не видят альтернативы неисполнению приказов свыше или находятся в такой парадигме, при которой мысли о том, что статус-кво можно и/или нужно менять, не возникает.

Сила государства является комбинацией трех основных элементов.
• Человеческий потенциал. Это своего рода «сырая мощь» государства как количество людей, которые могут работать на благо страны или сражаться за нее.
• Экономический потенциал как развитие технологического уровня государства и его экономическая продуктивность.
• Административный потенциал как «КПД структуры управления» и способность политической системы государства эффективно направлять деятельность отдельных граждан на благо всей страны .
Стоит помнить, что Власть/мощь можно транслировать или передавать и наличие мощи в одной сфере не всегда способствует победе в другом. («Самый сильный не всегда самый умный»).

При использовании мощи, тем не менее, нередко возникают разнообразные противоречия:
• Противоречия между намерением и результатом.
• Потенциальная мощь как распределение ресурсов или способностей против реального достигнутого результата.
• Структурная мощь против относительной мощи.
• Мощь как навыки (дипломатия, технология и т.п.) против мощи как воли (лидерства, стойкости).
• Противоречие в методах: негативное воздействие против позитивного, условно говоря – кнут против пряника или выбор верного соотношения того и другого.
• Противоречия между ценой демонстрации власти и утилитарностью силы (есть ли смысл для демонстрации власти убить курицу, несущую золотые яйца, или тратить десять лет успехов на проект который может не окупиться).
• Противоречия, связанные с вопросом о том, является властная игра «игрой с нулевой суммой». Иными словами: всегда ли означает ли получение выгоды одним игроком потери этой выгоды остальными игроками.

Описанная трактовка мощи заставляет думать, что сильный прав всегда, и «если у вас хватает батальонов, потом вы всегда найдете историков, которые докажут, что данная провинция всегда принадлежала вам» . Но, как отмечено выше, мало иметь превосходство в мощи – его надо суметь грамотно реализовать. А путь этой реализации не всегда очевиден.
Что же до стратегии для слабых в конфликте с сильными, то она сводится к следующим приемам:
• Расширение конфликта с привлечением на свою сторону нейтральной аудитории и получение таким образом «численного превосходства».
• Попытка найти иного сильного, который бы мог вступиться за интересы слабого хотя бы для того, чтобы тот другой сильный не стал сильным чрезмерно.
• Требование справедливости в рамках «принятых правил игры». Сюда может входить и апелляция к международному праву, и использование международных организаций и т. п.
• Поиск асимметричного ответа, позволяющего компенсировать преимущество противника

Государство –основной тип игрока.
Говоря о понятии «государство», стоит снова обратить внимание на терминологическую разницу. Русский термин указывает на наличие правителя («государя»), в то время как европейское понятие государства «state» происходит от латинского «status», что значит «статус» как занимаемая позиция.
Основными составляющими национального государства являются: люди, соотносящие себя с данной нацией , территория государства, его суверенитет как комплекс своего рода прав и обязанностей на международной арене и его «глава» (король, президент, премьер-министр), который представляет государство в «большой игре».
Почему сегодня государство является основным типом игрока? Во-первых, статус государства четко определен целым рядом законов и традиций, причем с формальной точки зрения все государства равны. Во-вторых, только государство контролирует такие важные ресурсы как территория и население. Ни одна надгосударственная или негосударственная организация не обладает ими в такой мере. В-третьих, принцип суверенитета является важной защитой от вмешательства во внутренние дела государства. В-четвертых, государство «имеет право на монопольное использование насилия» как внутри страны, так и на международной арене.
Понятно, что государство, как и спортивные команды, играют в разных лигах. Если с формальной точки зрения все государства равны между собой, то с точки зрения обладания властью некоторые относятся к «более равным». Деление на категории может происходить по различным критериям: экономические показатели, власть как влияние, принадлежность к «ядру» или «периферии».

Варианты моделей миропорядка
Существует два основных стереотипных подхода к мировой политике – «борьба порядка и хаоса» (причем под «порядком» в последнее время понимают глобализацию) и «соперничество великих держав». Автору кажется, что оба образа не дают полной картины, и уместнее рассматривать ее с точки зрения распределения власти или количества явных центров силы – один, два или больше.
В мировой истории можно найти примеры как относительно монополярного миропорядка категории «империя и окрестности», так и «многополярного», если считать таковым Китай периода Сражающихся царств, греческие города-государства, объединенные в союзы, или итальянские торговые республики.

Иерархическая модель миропорядка
Начнем с варианта, при котором мир относительно организован. Однако надо осознавать, что такая модель подразумевает не только жесткую вертикальную иерархию, но и ситуацию, в рамках которой существует своего рода «общественное разделение труда между государствами», и каждый стоит на своем месте, делая свое дело. При этом в мире может быть большое количество иерархических систем, многообразно вписанных одна в другую. Так, помимо глобальной иерархии могут существовать региональные, а биполярный миропорядок являет собой соперничество двух иерархий, образующее динамическое равновесие. .
Однако иерархия всегда предполагает, что кто-то находится наверху и кто-то – внизу. И есть два основных принципа, которые объясняют структуру отношений внутри иерархии – гегемония и доминирование, хотя в обоих случаях иерархия имеет три точки опоры: материальные возможности, господствующие идеи и социальные институты.

Термин «гегемония» стоит пояснить особо, так как в данном контексте он означает добровольное приятие сверхдержавы в означенном качестве. Условно говоря, преимущества гегемона и разрыв между ним и остальными странами так заметен, что он оказывается признанным лидером и примером для подражания. В качестве военной и экономической сверхдержавы гегемон устанавливает миропорядок, несет основные издержки на поддержание существующего миропорядка, а также служит последней инстанцией в решении проблем остальных стран. Для этого гегемон обязан
• Иметь наиболее продуктивную экономику, наибольший объем торговли и наибольшую долю мирового ВНП;
• Контролировать доступ к мировым рынкам сырья и технологий;
• Осуществлять доминирование на рынке идей;
• Фактически быть монополистом в вопросе «организованного насилия» в рамках мировой политики.
Контролировать все и вся при этом необязательно – зачастую гегемон гегемон организует между странами систему комплексной взаимозависимости, которую затем мягко подправляет. В этом случае сама система характеризуется разнообразием типов, каналов и связей, соединяющих государства, и отсутствием иерархии и приоритета в разных типах рассматриваемых вопросов. Гегемон же при этом активно использует «мягкую силу», систему международного права и международных организаций, при помощи которых основной формой контроля становится контроль сознания и контроль повестки дня .
Модель доминирования, в отличие от модели гегемонии, тоже предполагает ситуацию сверхдержавы, однако механизм, благодаря которому эта держава находится наверху, несколько иной. Несмотря на то, что механизмы, которые при этом применяются, похожи на механизмы, используемые гегемоном, доминатор именно навязывает статус-кво, создавая систему, при которой ни одна из стран, в нее входящих, не может выйти за рамки отведенной ей доминатором роли, не говоря уже о том, чтобы бросить ему вызов. Кроме того, доминатор гораздо чаще, чем гегемон, прибегает к силовому давлению, хотя давление это не обязательно военно-политическое.
Доминатор может придерживаться такой стратегии изначально, но встречается и вариант, когда таким становится гегемон, у которого «закончился завод» и который уже не способен выполнять свои функции гегемона именно как гегемон.
Таким образом, ключевой момент отличия гегемона от доминатора заключается в том, что если доминатор поддерживает свой статус «первого на вершине», сдерживая или опуская остальных, гегемон добивается лидерства за счет собственного роста, служа примером и ориентиром.

Тем не менее, «рано или поздно любая империя разрушается», и любой гегемон или доминатор перестает им быть. Обычно это случается по одной или нескольким из перечисленных ниже причин.
• Имперское перенапряжение, при котором империя становится слишком большой, и расходы на контроль в широком смысле перекрывают выгоду от имперского статуса. С политэкономической точки зрения это обычно превращается в финансовый кризис и вынужденную необходимость сворачивать поддержку того или иного сектора, что приводит к внутреннему взрыву .
• «Выработка внутреннего ресурса», связанная с истощением потенциалов, лежащих в основе благосостояния страны и формирующих ее мощь .
• Внутреннее разложение, связанное с особенностями человеческой натуры . С долгим почиванием на лаврах, притупляющим бдительность и замедляющим темп развития, это связано часто, но далеко не всегда.
• Недостаточная связность, когда разношерстная империя разрывается от слишком большого числа внутренних противоречий (заметим, не только межрегиональных)
• Изменение внешней ситуации. Как правило, это изменение скорости экономического или демографического роста, в результате чего всплывает новый претендент на роль гегемона, который постепенно перехватывает лидерство (неважно, военным или мирным путем), а старый уходит в тень .

Анархическая модель миропорядка и особенности балансирования
В условиях биполярного мира внутри каждого лагеря обычно наблюдается определенная стабильность, поскольку «настоящие враги» ясны, и негоже ослаблять себя внутренними разборками. К тому же суммарная мощь противостоящих иерархий нередко заставляет задуматься о том, насколько мир после войны будет лучше довоенного
Если же центров силы три и больше, открывается пространство для маневра, причем чем больше центров, тем сложнее и интереснее модель. Многополярный мир более диверсифицирован и амбивалентен, враг как некий вызов, против которого можно объединяться «более неведом», в результате чего к качестве такового могут рассматриваться транснациональные угрозы, как военно-политические так и нет. (От международного терроризма до глобального потепления). Определенную роль врага выполняют и страны изгои, которые выпадают из мировой структуры и противопоставляются ей.
Разновидностью многополярности является Униполярность как ситуация, при которой с одной стороны есть некий носитель преимущественной власти, однако его мощь сбалансирована совокупной силой остальных. Примером такой модели можно назвать мир конца XIX века, когда Англия была державой номер один, но при этом также было понятно, что при войне Англии со всем миром побеждает не она.
Кстати, униполярная модель достаточно часто используется в фэнтези, когда автор мира закладывает противостояние между группой небольших, но разных, государств, которые должны или вынуждены объединиться против очередной «империи зла».
Государства, в основном, преследует свои национальные интересы, и именно поэтому обычно проблемно воспринимают попытки навязать им свою волю. Именно поэтому под анархической моделью структуры понимается скорее отсутствие единого упорядочивающего начала или какой- бы то ни было явной функциональной дифференциации.
Ясно, что в ситуации, когда каждый сам за себя, действия по созданию равновесия силы строятся на обретении власти за счет мобилизации внутренних резервов с одной стороны и строительству внешних альянсов/союзов с другой.
Ключевой момент – балансирование. Слабые страны балансируют относительно друг друга или временно объединяются, если им угрожает кто-то более сильный. При примерно равном политическом весе участников «коалиция против» в состоянии сдержать того, кто приобрел слишком много, хотя поводом для такой коалиции могут быть б0льшие возможности для доминирования или агрессивные намерения.
Ближние соседи обычно являются большей угрозой, чем дальние, что приводит как к ситуации «дружбы через одного», так к игнорированию проблемы, если она возникает далеко и тебя лично не касается.
Политика балансирования продолжается даже во время войны. С одной стороны, перед таковой происходит объединение против носителя самой большой угрозы. С другой – чем ближе к победе та или иная сторона, тем больше желающих с ней «подружиться». Однако когда война заканчивается, баланс снова начинает работать, и победившие коалиции очень быстро распадаются, а союзники превращаются в противников, как это произошло во время холодной войны. Это достаточно важно, так как, поскольку сегодняшний противник может завтра оказаться союзником, его, возможно, не стоит полностью уничтожать.
На модель балансирования влияет и пресловутая «дилемма безопасности». Усиление желания обезопасить себя вызывает чувство угрозы у других, и начинается процесс, который можно назвать «гонкой безопасности» или «циклом противодействия в ответ на действия». При том, что государственные мужи не могут позволить себе не отреагировать на угрозу со стороны соседей, несмотря на то, что вовлечение в такую гонку чаще ухудшает, чем улучшает, ситуацию.
При этом ведение большой войны тоже связано с определенным риском, так как даже если ты одержишь победу, ты можешь потратить на это столько сил и ресурсов, что окажешься ослабленным и, в результате, жертвой тех, кто в это время берег силы.
Баланс силы, таким образом, является автоматически регулирующимся механизмом, обеспечивающим своего рода постоянную динамическую стабильность. Он работает в ситуации, когда между странами нет доверия, союзы зыбки и отношения альянса принесены в жертву национальным интересам (если ты не можешь ухватить близлежащую выгоду, это с радостью сделают «друзья»).
В результате, стабильность оказывается неучтенным последствием ситуации, в рамках которой каждый тянет одеяло на себя. Подобная система баланса силы предотвращает тотальные войны, как «войны на уничтожение», сокращает вероятность безоговорочной капитуляции, подрывает предпосылки для появления мирового гегемона, вынуждает страны действовать «политически умерено» .
Иное дело, что подобная модель достаточно часто быстро разделяет мир на ядро и периферию. При этом, если внутри ядра существует определенный баланс сил, то периферия становится объектом использования силы для укрепления доминирования того или иного члена ядра.

Надгосударственные организации, или к вопросу о мировом правительстве.
Основные плюсы международной организации состоят в том, что группа стран обладает таким набором сил и ресурсов, что может решать проблемы, которые не под силу решить каждой из стран самостоятельно. Минусы же состоят в том, что для выработки совместного решения нужен консенсус, и в сочетании с вероятной разницей интересов стран – членов реакция такой организации на угрозу может быть более поздней, чем у отдельной страны. Таким образом, для эффективной работы организации требуется «позитивное лидерство», увлекающее ее членов за собой; принятое внутри группы соглашение о приемлемых целях и средствах, а также - об их соотношении; добровольное желание подчинить свои личные/национальные интересы необходимости группы. Заметим, что эти принципы характерны не только для международной, но и для любой организации, сотрудничество в которой строится почти на тех же принципах.
Авторы сеттингов, как НФ, так и фэнтези, очень любят идею мирового правительства, - сенат старой республики во многом списан с ООН, пусть и со всеми ее проблемами. Однако вопрос о «Лиге наций» очень тесно связан с полярностью мира. Дело в том, что организации подобного типа при неизменных внешних признаках в разных ситуациях играют разную роль.
В условиях многополярного мира Лига наций действительно может являться «мировым парламентом», государства – члены которого обладают относительно равными возможностями, так что попытка одной страны захватить гегемонию может быть предотвращена согласованными действиями всех остальных. Кроме того, многочисленность «игроков» позволяет достичь ситуации, при которой конфликт между странами А и Б решается при помощи стран Э, Ю и Я, которые не имеют в данном регионе специфических интересов, способных вызвать их ангажированность.
В условиях биполярного миропорядка «мировое сообщество» выступает либо в качестве аналога рефери на боксерском ринге, который следит за соблюдением правил и не позволяет поединку перерасти в избиение, либо является той потенциальной гирькой, помещение которой на ту или иную чашу весов обеспечивает победу. В результате две соперничающие силы вынуждены, как минимум, уважать мнение «малых сих», дабы они из нейтралов или союзников не превратились в противников.
Однако в условиях монополярного миропорядка, правительство страны-гегемона и так де-факто является мировым. Когда на вершине пирамиды находится одна сверхдержава, способная самостоятельно обеспечивать выгодный ей статус-кво, «мировое сообщество» оказывается как бы бессильным с точки зрения возможности сопротивляться и потому не нужным - его воля не в состоянии изменить действия сверхдержавы. Поэтому международные организации начинают трансформироваться, превращаясь в инструменты, при помощи которых сверхдержава может тем или иным образом контролировать мировое сообщество, навязывать ему свои модели миропорядка и таким образом поддерживать выгодный ей статус-кво .
Кроме этого, международные организации, как и любые союзы государств, обычно работают эффективно только тогда, когда налицо зримая угроза, перед которой блекнут внутренние противоречия .
Имхо, существование международных организаций характерно для промежуточной ситуации между анархической и иерархической моделями мира, - ибо в рамках иерархической модели роль международной организации как «мирового правительства» исполняет гегемон, а в рамках анархической модели постоянные союзы, по сути, невозможны, так как быстро распадаются. С точки зрения «реальной политики» любой договор соблюдается до той поры, пока выгода от его соблюдения превышает выгоду от его нарушения.

Негосударственные организации

Негосударственные организации (НГО) можно определить как частные (это слово можно считать ключевым) политические или экономические силы/векторы в рамках международной системы, которые действуют независимо от государств (хотя практически всегда на территории, контролируемой государством). Их особенность, как и надгосударственных организаций, заключается в том, что они тоже работают вне пределов государственных границ.
Не следует думать, что подобные организации миру в новинку. К НГО можно отнести не только католическую церковь, но и британские или голландские торговые компании наподобие Ост-Индской, а также – существовавшие в истории международные криминальные объединения (мафия в классическом виде ведет свое происхождение от позднего Средневековья).
Уже по этому списку понятно, насколько расширяется число НГО в мире фэнтези.
НГО можно разделить на две группы – параправительственные и антиправительственные. Параправительственные организации названы мной так потому, что создают структуры, параллельные государству, и как бы стараются паразитировать на нем или замещать его в определенных секторах экономической или социальной системы.
Если наиболее явный пример паразитирующих НГО – международные криминальные сообщества , то примером замещающих могут стать и церковь, и Красный Крест. Подобные организации, работающие в рамках модели, «дополняющей государство», беря на себя часть его функций, обычно стараются действовать легальными методами и вписывать себя в рамки одобренных государством правил игры.
Антиправительственные организации, наоборот, ставят себе целью уничтожить государство, и хорошим примером такой организации является не столько Аль-Кайеда, сколько апокалиптическая секта – типа Аум Синрикё .
Тема противоборства государства и влиятельной НГО (обычно - корпорации ) занимает очень большое место в научной и социальной фантастике, являясь одной из основ такого ее жанра, как «киберпанк». В рамках этого направления обычно постулируется, что реальная власть принадлежит не государству, а мега-корпорациям, которые не только вертят госструктурами, но и подминают под себя их, одновременно создавая свои собственные «военно-административные подразделения». В разных книгах этого жанра такое соотношение различно вплоть до ситуации, когда при формально существующих государствах каждый город или его район является собственностью той или иной корпорации, а функции государственных структур (в том числе – армии, полиции, тюрем и т. п.) выполняют частные структуры.
Насколько это реально? Да, сегодня стал возможен вариант конфликта между «маленькой страной» и большой НГО, будь то транснациональная корпорация, интересы которой противоречат национальным интересам страны, или, скажем, все те же антиглобалисты. Но при конфликте НГО и государства, на территории которого находится ее ядро, победа остается за государством ввиду преимущества в ресурсах.
Хороший пример – история с тамплиерами, которые до определенного момента лавировали между королем и папой. Но как только их выросшая военно-финансовая мощь позволила им думать, что они независимы и от того, и от другого, эти две силы фактически объединились и уничтожили Орден.
Иной, возможно, более понятный пример противостояния государства и весьма могущественной корпорации – дело «Юкоса». Как и в случае с делом тамплиеров, корпорация нарушила неформальные правила игры и начала активно вмешиваться в политику страны, пытаясь переориентировать ее так, чтобы она была более выгодна руководству корпорации чем национальным интересам страны. В ответ государство оперативно разгромило корпорацию практически при отсутствии сопротивления .

Интересно, что в рамках мира фэнтези роль корпораций теоретически возрастает значительно больше, так как за НГО типа церкви (организации священников) или гильдии магов могут стоять силы, чья мощь позволяет более эффективно нивелировать преимущества государства, особенно с учетом того, что в псевдоисторическом сеттинге государство имеет меньше рычагов воздействия . В этом смысле модель Фаэруна, где за власть над миром борются 18 тайных обществ, и только то что они не могут договориться, поддерживает миропорядок в его нынешнем виде.

Международные нормы/право/этика - правила игры
Сказав о форме доски и ТТХ фигур, закончим анализом правил – как мы помним, победа на шахматном турнире не достигается путем удара доской по голове оппонента. Это не принято. Не принято потому, что есть некоторые «нормы».
Нормы можно описать как «рекомендованные и ожидаемые правила поведения». Соответственно, международные нормы определяют ожидаемое и рекомендуемое поведение государства в сообществе других государств.
Ясно, что создание норм - сложный процесс, состоящий из многих источников и тенденций, и обычно во внимание принимаются три фактора: законность, моральность и практическая необходимость. Однако ключевой основой формирования норм, имхо, является этика. Какими бы циниками мы не были, мы все равно верим в некоторые понятия добра и зла, проявляющиеся и в международных отношениях и в оправдании наших действий. Очень важно представлять себе то, что со временем нормы могут меняться. Те или иные этические ценности становятся нормами тогда, когда их принимает большинство государств, и этот стереотип поведения становится подавляющим. К примеру, ранее агрессия воспринималась как нормальный способ расширения территории своего государства, а после второй мировой ведение войны исключено из списка легитимных способов решения международных споров.
Основными факторами, влияющими на процесс изменения норм , являются господствующие идеологические ценности или/и интересы государств, которым выгодно закрепить свое выгодное положение как статус кво при помощи «контроля правил игры». Оказывают свое влияние формирующаяся система международных договоров (хотя бы на уровне создания прецедентов) и растущее влияние негосударственных организаций.
На основе международных норм формируется и международное право - как инструмент принуждения по этим правилам действовать. Его формальное определение: «Международное право есть набор законов и иных документов, принятых в качестве связывающих обязательств международным сообществом». Эти обязательства, по преимуществу, фиксируют сложившиеся нормы, касаются основных элементов международной политики и применяются, в основном, по отношению к государствам (конвенция о запрете применения противопехотных мин распространяется на все воюющие стороны, включая НГО).
Однако данное выше определение ничего не говорит о том, как заставить эти законы действовать: представления о справедливости больше являются моральными ограничениями, принимаемыми добровольно. Решения международного суда имеют ограниченную область применения и не всегда обязательны к исполнению. Процедуры принуждения к исполнению этих норм (санкции) также отличны от применяемых внутри страны. Это понятно из-за отсутствия надгосударственной структуры, обладающей всем тем комплексом средств принуждения по отношению к государствам, которые государства применяют по отношению к своим гражданам.
Таким образом, международное право требует гораздо большего уровня добровольного его принятия, чем внутренние законы страны.
Существует два основных подхода к международному праву, отчасти упирающиеся в вопрос о том, добр или зол человек по своей природе. Сторонники первого подхода полагают, что «по неписаным правилам» иногда играют и без написанных договоров. Сторонники второго полагают, что без принуждения не обойтись, и выбор между соблюдением договора в ущерб себе и выгодой от того, чтобы его вовремя нарушить, логично решается в пользу выгоды.

Вместо заключения
Какое значение для построения миропорядка имеет структура? Во-первых, она обеспечивает определенное единство места и времени. Она же, по сути, отслеживает причинно-следственные отношения и объясняет, почему действительное не всегда соответствует желаемому. Она же объясняет и то, почему разные «действующие лица» в сходной ситуации ведут себя сходным образом.
Но существование феномена структуры задает интересный вопрос, как осуществляется «расстановка по полкам» в отсутствие явного «расстанавливающего» начала (Бога или мирового правительства). Ответ очень прост: то, что кажется единым вектором на деле может оказаться не единым, а суммарным. Подобно экономическому рынку, в котором вроде бы есть «невидимая рука», международная структура также формируется благодаря со-действию или сосуществованию некоторого числа сторон. Каждая из них очень часто «тянет одеяло на себя», но получающаяся в результате картинка дает некоторые неучтенные последствия .