Началась новая жизнь. Когда спустя неделю Андрей, в очередной раз затосковав, позвонил на ночь глядя Насте, ее мобильник оказался выключен. Он набрал ей несколько раз, выругался и достал номер ее городского телефона, который она оставила на всякий пожарный. Трубку взяла незнакомая женщина.
— Настя спит, — сухо сказала она. — И я прошу вас в такое время больше не звонить. Ей сейчас нужно больше отдыхать. Кто вы такой, чтобы она с вами беседовала по ночам? «Действительно, — подумал Андрей, кладя трубку. — А ведь я ей никто...» Еще через неделю он позвонил Светке. Та помялась, но согласилась с ним встретиться завтра вечером.
А когда завтра настало, Андрей вспомнил, что привиделся ему жемчуг во сне, который он дарил Насте, и вдруг понял, что мучительно не хочет с ней встречаться. Она придет на каблуках и не сможет долго гулять, ей захочется в японский ресторан, и целуется она, сложив губы бантиком. А вот Настя — та, зная его любовь к пешим прогулкам, приходила в кроссовках, как и он, не выносила суши, а целовалась. Как она целовалась!
«Она сейчас беременная и толстая, — уговаривал себя Андрей. — Какое тут удовольствие?..» Но уговоры не помогали — с каждым днем становилось все хуже. Ничего не радовало. Через месяц Андрей убедил себя, что ребенок — это терпимо, не до восемнадцати же лет он орет по ночам и писает в штаны. Еще через два месяца побывал в гостях у Риммы — она, оказывается, давно вышла замуж и родила.
Смотрел на ее лысенькую двухмесячную девочку, дрыгавшую ножками в кроватке, и даже чувствовал что-то вроде умиления. Потом пришел Риммин муж, взял дочку на руки, запел фальшивым баритоном детскую песенку — и Андрея что-то больно кольнуло внутри: а ведь я тоже отец, почему я не с моим ребенком, не с его мамой? Но Настин номер по-прежнему не отвечал, и ее мама не приглашала дочь к телефону. |
